История новогоднего праздника, отмечаемого в России ночью с 31 декабря на 1 января относится к 1699 году , времени правления Петра Первого . После возвращения царя из Великого посольства, так называется в историографии поездка Петра в Европу, которая длилась 15 месяцев, 27-летний царь издал приказ №1736. В документе говорится о переходе на юлианский календарь и о празднике нового года 1 января. Год 7208 от сотворения мира стал 1700 от Рождества Христова . В связи с разницей в календарях было принято решение отсчитывать начало года с января месяца, а не с сентября, как было прежде. Петр старался в один момент поменять уклад жизни страны. Приказ подданными выполнялся – праздник ведь.
Елочный базар
Однако долгое время в документах обозначались две даты, по старому и новому календарю. 1 января было свободным от поста днем, а значит, ничего не мешало бурным празднованиям. Молодой царь Петр Первый в первый же год постановил продолжать непрерывное веселье ровно семь дней к ряду . В новогоднюю ночь на Красной площади устроили пышный парад и фейерверк . 1700-ый новый год, а также следующие четыре года главные празднования проводились в Москве, потом – в новой столице Санкт-Петербурге.
Празднование Нового года в начале XVIII века носило массовый народный характер. На площадях проводились маскарады, стреляли пушки, устраивались фейерверки, «огненные потехи и стрельба»
. В указе Петра предписывалось украшать дома и подъезды еловыми, сосновыми и можжевеловыми ветками
. “…По большим и проезжим улицам знатным людям и у домов нарочитых духовного и мирского чина перед воротами учинить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых и можжевеловых… а людям скудным каждому хотя по деревцу или ветке на вороты или над храминою своею поставь…”
Каждое новогоднее украшение имело свое значение. Яблоки были символом плодородия, орехи – непостижимости божественного бытия. После смерти неутомимого императора на какое-то время украшать еловые ветви перестали. Только на трактирах эти элементы новогоднего убранства оставили, причем находились там они на протяжении всего года – так и появилось название «елки-палки» .
Константин Сомов. Фейерверк. 1907
Стоит отметить, что к новому зимнему празднику подданные Петра Первого были готовы, так как ранее в эти дни отмечались святки. Гуляния, костры, катания на санях, хороводы, гадания, все это переплелось с привнесенными Петром нововведениями. Вечер, предшествующий новогодней ночи, получил название «щедрый» . Было принято накрывать насколько можно богатый и красивый стол. Хозяева относились к организации стола с большим вниманием, так как он олицетворял достаток, ожидающий семью в следующем году. Главным блюдом в богатых семьях часто становился молодой поросенок, зажаренный на вертеле.
Для любопытствующих привожу изображение исторического документа и интереснейший текст, в котором слышим прямую речь конца XVII века, а именно приказ Петра Первого за номером 1736 :
Приказ номер 1736
“7208 году декабря в 20 день великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России указал сказать:
Известно ему великому государю стало, не только что во многих европейских христианских странах, но и в народах словенских, которые с восточною православною нашею церковью во всем согласны, как: волохи, молдавы, сербы, долматы, болгары, и самые его великого государя подданные черкасы и все греки, от которых вера наша православная принята, все те народы согласно лета свои счисляют от Рождества Христова в восьмой день спустя, то есть, генваря с 1 числа, а не от создания мира, за многую рознь и считание в тех летах, и ныне от Рождества Христова доходит 1699 год, а будущего генваря с 1 числа настает новый 1700 год, купно и новый столетний век; и для того доброго и полезного дела указал впредь лета счислять в приказах, и во всяких делах и крепостях писать с нынешнего января с 1 числа от Рождества Христова 1700 года.
А в знак того доброго начинания и нового столетнего века, в царствующем граде Москве после должного благодарения к Богу и молебного пения в церкви, и кому случится и в дому своем, по большим и проезжим знатным улицам, знатным людям, и у домов нарочитых духовного и мирского чину, перед вороты учинить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых, елевых и можжевеловых, против образцов, каковы сделаны на Гостине дворе и у нижней аптеки, или кому как удобнее и пристойнее, смотря по месту и воротам, учинить возможно, а людям скудным комуждо хотя по древцу или ветви на вороты, или над хороминою своею поставить, и чтоб то поспело ныне будущего генваря к 1 числу сего года, а стоять тому украшению генваря по 7 день того ж 1700 года.
Да генваря ж в 1 день, в знак веселия; друг друга поздравляя новым годом и столетним веком, учинить сие: когда на большой Красной площади огненные потехи зажгут и стрельба будет , потом по знатным дворам, боярам, и окольничим, и думным и ближним, и знатным людям, полатного, воинского и купецкого чина знаменитым людям, каждому на своем дворе, из небольших пушечек, буде у кого есть, и из нескольких мушкетов, или иного мелкого ружья, учинить трижды стрельбу и выпустить несколько ракетов , сколько у кого случится, и по улицам большим, где пространство есть, генваря с 1 по 7 число, по ночам огни зажигать из дров, или хворосту, или соломы, а где мелкие дворы, собрався пять или шесть дворов, такой огонь класть, или, кто похочет, на столбиках поставить по одной, по две, или по три смоляные и худые бочки, и наполня соломою или хворостом, зажигать, перед бурмистрскою ратушею стрельбе и таким огням и украшению, по их рассмотрению быть же”.
"Парижский словарь московитов" XVI века одним из первых сохранил русское название новогоднего праздника: "Первый день во году". Сначала началом нового года на Руси было первое марта, а с 1492 года - первое сентября (по юлианскому календарю). Тогда летосчисление велось с момента сотворения мира. А сама встреча Нового года, разумеется, была далека от современной.Камерные и строгие во всех отношениях новогодние церемонии "О начатии нового лета", "На летопровождение" или "Действо многолетнего здоровья" в московском Кремле выглядели примерно так: на соборной площади устраивался большой помост, покрытый персидскими и турецкими коврами, рядом - между Архангельским собором и Иваном Великим - на помосте устанавливали три аналоя для Евангелий и икон, перед ними ставили большие свечи, а также стол с серебряной чашей для освящения воды.
Напротив располагались два места - для патриарха и царя, в обязательном порядке выходившего в Большом царском наряде. Многочисленная царская свита также блистала роскошью - сопровождающие были облачены в золото и парчовые одежды.
Соборная площадь пестрела различным людом. На помосте от Благовещенского до Архангельского собора стояли сокольники, стряпчие и дворяне, а за ними гости. Между Благовещенским и Успенским соборами располагались стольники младших разрядов, за ними дьяки, полковники и стрелецкие.
А дальше начиналась служба: духовные лица по двое подходили к царю и патриарху, после чего в дело шли поздравительные речи - непременно с низким поклоном до земли. Выслушав все поздравления, царь уходил на обедню в Благовещенскую церковь. Ни о каких народных гуляниях, ёлках и новогодних украшениях тогда ещё не шло и речи.
Всё изменило решение Петра, который как раз накануне вернулся из путешествия по Европе и повелел перестроить празднование Нового года по образцу, принятому "не только во многих европейских христианских странах, но и в народах словенских, которые с восточною православною нашею церковью во всём согласны".
…волохи, молдавы, сербы, долматы, болгары и самые его великого государя подданные черкасы и все греки, от которых вера наша православная принята, все те народы согласно лета свои счисляют от Рождества Христова в восьмой день спустя, то есть, января с 1 числа, а не от создания мира, за многую рознь и считание в тех летах, и ныне от Рождества Христова доходит 1699 год, а будущего января с 1 числа настает новый 1700 год, купно и новый столетний век; и для того доброго и полезного дела указал впредь лета счислять в приказах, и во всяких делах и крепостях писать с нынешнего января с 1 числа от Рождества Христова 1700 года
В ночь с 31 декабря 1699 на 1 января 1700 года император собственноручно запустил в небо на Красной площади первую ракету, ознаменовав начало праздничного салюта.
Впоследствии фейерверки и празднование Нового года становится неотъемлемым атрибутом всё новых военных побед. Так было, например, и в 1711 году, когда страна была вынуждена вести войну на два фронта - со Швецией на севере и с Турцией на юге, что было естественно весьма затруднительно. Подписание мирного договора с Турцией и отказ от некоторых крепостей на юге позволил России развязать руки для более успешных военных действий против Швеции, что и предопределило дальнейшую победу в Северной войне. По этому поводу 1 января 1712 года в Петербурге был сожжён фейерверк. Устроителем грандиозного действа стал Меншиков - первый губернатор Петербурга.ёлка" стало синонимом трактира - отсюда и выражения "поднять ёлку" (выпить), "идти под ёлку" (идти в питейное заведение), а самих пьяных какое-то время именовали просто "ёлкиными". Даже Пушкин в “Истории села Горюхина” описывал "древнее общественное здание (то есть кабак), украшенное ёлкою и изображением двуглавого орла".
Главным на новогоднем торжестве в петровские времена было не застолье, а массовые гуляния. Причём Пётр не только сам принимал участие в таком увеселении, но и обязывал к этому вельмож. Тех, кто не являлся на празднества под предлогом болезни, даже осматривали медики. Если причина оказывалась неубедительной - на провинившегося накладывали штраф: он на глазах у всех должен был выпить огромную чару водки.
Описывают историки и ещё один обычай, принятый в петровские времена. Якобы после праздника неумолимый государь зазывал к себе в императорский дворец узкий круг особо приближённых (около 100 человек). Двери обеденной залы при этом запирались на ключ, чтобы никто не мог покинуть праздничное застолье до трёх часов следующего дня. Бражничали в эти дни безмерно: большинство гостей к третьему дню тихо сползали под лавку, не тревожа остальных. Выдерживали такое новогоднее застолье только самые крепкие. Как уж тут не вспомнить современную череду январских праздников, а также их не самые полезные для здоровья последствия.
Но настоящий размах новогодние празднества в России приобрели лишь в первой половине XIX века: именно с этого времени в моду входят как новогодние ёлки в домах, так и встреча гостей, новогодний ужин, приуроченные к празднику балы, а также распитие шампанского, завоевавшее широкую популярность после победы над Наполеоном. Позже, как считается, вместе с немецкими купцами придут в Россию и ёлочные игрушки. Впрочем, первая публичная ёлка в истории появится в России только в 1852 году - праздничное дерево установили на Екатерингофском вокзале.
Русский Новый год - праздник, вобравший в себя обычаи язычества, христианства и европейского просвещения. 20 декабря 1699 года вышел указ императора Петра I «О праздновании Нового года», в одночасье перебросивший всю страну на три месяца вперед - привыкшие к сентябрьской встрече нового года россияне 1700 год должны были встречать уже 1 января..
Языческое эхо
До конца XV века завершением годичного цикла на Руси считалась весна (такие же представления до сих пор бытуют в некоторых странах Средней Азии). До принятия православия праздник этот был связан исключительно с языческими поверьями. Славянское язычество, как известно, было тесно переплетено с культом плодородия, поэтому новый год встречали тогда, когда земля пробуждается от зимнего сна - в марте, с первым весенним равноденствием.
Ему во время зимнего солнцеворота предшествовали 12-дневные «Коляды», от которых до наших дней дошла традиция «ряжеными» ходить по домам и петь песни, разбрасывая у порога зерно. И сегодня во многих отдаленных уголках России и СНГ «ряженым» принято отдавать блины и кутью, а в древности эти блюда выставляли на окна, чтобы задобрить духов.
Колядование дошло до нас из языческих времен. Фото: Commons.wikimedia.org
С принятием православия обрядовая сторона встречи нового года, конечно, изменилась. Православная церковь долгое время не придавала ему большого значения, но в 1495 году добралась и до этого праздника - он был официально назначен на 1 сентября. В этот день в Кремле проводились церемонии «О начатии нового лета», «На летопровождение» или «Действо многолетнего здоровья». Празднование открывали патриарх и царь на соборной площади московского Кремля, их шествие сопровождалось колокольным звоном. С конца XVII века царь и свита выходили к народу в самых нарядных одеждах, то же было велено делать и боярам. Выбор пал на сентябрь, поскольку считалось, что именно в сентябре Бог сотворил мир. За исключением торжественной церковной службы, Новый год отмечали как любой другой праздник - с гостями, песнями, плясками и угощением. Назывался он тогда иначе - «Первый день во году».
Зима близко
Традиция сохранялась почти 200 лет, после чего в жизнь русского народа ворвался вихрь перемен по имени Петр Алексеевич Романов. Как известно, молодой император почти сразу после восхождения на престол начал жесткие реформы, направленные на искоренение старых традиций. Попутешествовав по Европе, он вдохновился голландской манерой отмечать Новый год. Кроме того, вышагивать в расшитом золотом облачении по соборной площади ему совсем не хотелось - хотелось того веселья, что он видел за границей.20 декабря 1699 года (по старому летоисчислению это был 7208 год), на пороге нового столетия, император издал указ, гласивший: «…Волохи, молдавы, сербы, долматы, болгары, и самые его великого государя подданные черкасы и все греки, от которых вера наша православная принята, все те народы согласно лета свои счисляют от Рождества Христова в восьмой день спустя, то есть, генваря с 1 числа, а не от создания мира, за многую рознь и считание в тех летах, и ныне от Рождества Христова доходит 1699 год, а будущего генваря с 1 числа настает новый 1700 год, купно и новый столетний век; и для того доброго и полезного дела указал впредь лета счислять в приказах, и во всяких делах и крепостях писать с нынешнего генваря с 1 числа от Рождества Христова 1700 года».
Фрагмент указа Петра I от 1699 года. Фото: Commons.wikimedia.org
Указ был длинным и очень подробным. В нем оговаривалось, что всем следует в эти дни украшать дома еловыми, сосновыми и можжевеловыми ветвями и не снимать украшений до 7 января. Знатным и просто состоятельным гражданам велено было в полночь палить из пушек на дворах, стрелять в воздух из ружей и мушкетов, а на Красной площади был устроен грандиозный фейерверк.
На улицах император распорядился жечь костры из дров, хвороста и смолы и поддерживать огонь в течение всей праздничной недели. К 1700 году почти все европейские страны уже перешли на григорианский календарь, поэтому Россия стала праздновать Новый год на 11 дней позже, чем Европа.
Пугающая перемена
1 сентября осталось церковным праздником, но после петровской реформы как-то отошло на второй план. В последний раз чин летопроводства был совершен 1 сентября 1699 года в присутствии Петра, который сидел на кремлевской соборной площади на престоле в царской одежде, принимал от патриарха благословение и поздравлял народ с новым годом, как делал его дед. После этого с благолепным осенним празднованием было покончено - волей Петра традиции просвещенной Европы слились с языческой природой, от которой остались обряды дикого веселья.
Для простого народа это все было так же непонятно, как в свое время для бояр - необходимость брить бороды и одеваться на западный манер. Переполох, который случился поначалу, описал в историческом романе «Петр I» Алексей Толстой:«Звона такого давно не слышали на Москве. Говорили: патриарх Адриан, ни в чем не смея перечить царю, отпустил пономарям на звон тысячу рублев и пятьдесят бочек крепкого патриаршего полпива. Вприсядку отзванивали колокола на звонницах и колокольнях. Москва окутана была дымами, паром от лошадей и людей… Сквозь колокольный звон по всей Москве трещали выстрелы, басом рявкали пушки. Вскачь проносились десятки саней, полные пьяных и ряженых, мазанных сажей, в вывороченных шубах. Задирали ноги, размахивая штофами, орали, бесновались, на раскатах вываливались кучей под ноги одуревшему от звона и дыма простому народу. Царь с ближними, с князем-лапой, старым беспутником Никитой Зотовым, со всешутейшими архиепископами, - в архидьяконовой ризе с кошачьими хвостами, - объезжал знатные дома. Пьяные и сытые по горло, - все равно налетали, как саранча, - не столько ели, сколько раскидывали, орали духовные песни, мочились под столы. Напаивали хозяев до изумления и - айда дальше. Чтобы назавтра не съезжаться из разных мест, ночевали вповалку тут же, на чьем-нибудь дворе. Москву обходили с веселием из конца в конец, поздравляли с пришествием нового года и столетнего века. Посадские люди, тихие и богобоязненные, жили эти дни в тоске, боялись и высунуться со двора. Непонятно было - к чему такое неистовство? Черт, что ли, нашептывал царю мутить народ, ломать старый обычай - становой хребет, чем жили... Хоть тесно жили, да честно, берегли копейку, знали, что это так, а это не так. Все оказалось дурно, все не по нему. Не признававшие крыжа и щепоти собирались в подпольях на всенощные бдения. Опять зашептали, что дожить только до масленой: с субботы на воскресенье вострубит труба Страшного суда...»
6 января первые в российской истории «прозападные» торжества окончились в Москве крестным ходом на Иордань. Вопреки старинному обычаю, царь не шел за духовенством в богатом облачении, а стоял на берегу Москвы-реки в мундире в окружении Преображенского и Семеновского полков, одетых в зеленые кафтаны и камзолы с золотыми пуговицами и позументом.
Бояре и служилые тоже не избежали императорского внимания - их обязали облачиться в венгерские кафтаны и жен своих одеть в иностранные платья. Для всех это была настоящая мука - рушился веками установленный уклад, а новые правила выглядели неудобными и устрашающими.
Такой способ встречи Нового года повторялся каждую зиму, и постепенно все же прижились и новогодние елки, и полуночные пушечные залпы, и маскарады.
В декабре 1699 года официальным императорским указом празднование назначили на 1 января Стремясь синхронизировать российский календарь праздников с европейским, в конце декабря 1699 года император Петр I официальным указом повелел перенести празднование Нового года на 1 января. И хотя своей главной цели императору добиться не удалось, именно благодаря этому документу в России были заложены основы главных новогодних обычаев: от украшений из хвойных деревьев до длительных новогодних каникул.
«Первый день во году»
Если не считать перехода от старого стиля к новому, которому россияне обязаны появлением в нашем праздничном календаре старого Нового года, дата наступления нового года в России менялась трижды. Праздновать его на Руси начали задолго до того, как праздник привлек внимание императора, прорубившего окно в Европу: первые упоминания об этом празднике встречаются в летописях уже в конце XIV века. Тогда он приходился на 1 марта - эта дата удачно совпадала как с православным календарем (отсчет новых лет шел от дня сотворения мира), так и с жизнью большей части населения, занимавшегося сельским хозяйством. В день наступления весны празднование новолетия, как оно тогда называлось, выглядело более чем логичным. В 1492 году Новый год ждали первые изменения - дата его празднования, в соответствии с определениями Никейского собора, была перенесена церковью на 1 сентября. Однако с образом жизни крестьян, для которых год активных сельскохозяйственных работ в этот момент, напротив, завершался, это соотносилось мало. И всенародного масштаба этот праздник, который, согласно дошедшему до наших дней «Парижскому словарю московитов», назывался «Первый день во году», так и не получил. Основные торжества тогда разворачивались на Соборной площади московского Кремля. Патриарх, сопровождаемый духовенством, обращался к царю с собой речью, в которой справлялся о его здоровье. Царь выступал с ответной речью, завершавшейся словами «Дал Бог, жив». После чего с поклоном к царю и патриарху подходили представители духовенства, а уже после этого челом били все присутствующие на площади.
Сдвигая границы времен
Петр I, заняв российский престол, задался целью не только привести новогоднюю традицию в России в соответствие с европейским календарем и календарем большинства славянских стран, где Новый год к этому моменту отмечался 1 января, но и, собственно, наконец-то превратить его в масштабный народный праздник. Хорошая возможность для такого поистине эпохального изменения представилась как раз на излете 1699 года, когда на смену веку XVII приходило блистательное XVIII столетие. Как и большинство начинаний Петра I, воспитание в россиянах привычки к празднику потребовало от императора известной строгости. И в конце 1699 года император издал указ, в котором повелел изменить дату празднования. «Будущего января с 1 числа настает новый 1700 год, купно и новый столетний век; и для того доброго и полезного дела указал впредь лета счислять в приказах и во всяких делах и крепостях писать с нынешнего января с 1 числа от Рождества Христова 1700 года», - в частности, говорилось в первой части документа.«Учинить украшения от древ ветвей сосновых»
Простым переносом даты Петр I не ограничился - в указе государь в том числе обстоятельно описал, как именно надлежит жителями империи отметить наступление нового года и столетия. В основу российской новогодней традиции должны были лечь обычаи, с которыми сам император познакомился в Германии. Накануне праздника знатным обитателям домов, расположенных на больших улицах, следовало перед воротами «учинить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых, елевых и можжевеловых». Людям же «скудным» давалось послабление - они могли ограничиться тем, чтобы установить «хотя по деревцу или ветви» на ворота.
Желающие сделать всё по высшему разряду могли свериться с образцами, выставленными специально для этих целей в Гостином дворе в Петербурге. Но в целом гражданам дозволялось проявить фантазию и, придумывая украшения, исходить из того, «кому как удобнее и пристойнее».
«На Красной площади огненные потехи зажгут и стрельба будет»
С легкой руки Петра I в российскую новогоднюю традицию также пришли и фейерверки, которые, по задумке императора, по масштабу должны были соответствовать оказии. Время для них наступало уже 1 января. «Да генваря ж в 1 день, в знак веселия; друг друга поздравляя с новым годом и столетним веком, учинить сие: когда на большой Красной площади огненные потехи зажгут и стрельба будет, потом по знатным дворам, боярам и окольничим каждому на своем дворе из небольших пушечек, буде у кого есть, и из нескольких мушкетов или иного мелкого ружья, учинить», - говорилось в царском указе. Одновременно на улицах Петербурга, и особенно на перекрестках, планировалось зажечь большие костры.Традиция на все времена и эпохи
Но главное - стараниями Петра I в Российской империи в 1700 году впервые появились многодневные новогодние каникулы, ибо, согласно указу, празднествам надлежало длиться до 7 января. И хотя достичь своей главной цели, синхронизировать российский Новый год с европейским, ему так и не удалось - к этому моменту большинство стран Европы уже перешли с юлианского, на который ориентировались в России, на григорианский календарь и отметили наступление нового века на 10 дней раньше, - императору удалось заложить традицию новогоднего праздника, которая прошла почти неизменной сквозь самые разные времена, эпохи и этапы отечественной истории.
День отсчета нового года в России переносился дважды. До XV века его встречали в марте, затем в сентябре, а в 1699 году Петр I «назначил» празднование на 1 января. Мы расскажем, как это происходило и как россияне встретили перемену...Русский Новый год – праздник, вобравший в себя обычаи язычества, христианства и европейского просвещения. 20 декабря 1699 года вышел указ императора Петра I «О праздновании Нового года», в одночасье перебросивший всю страну на три месяца вперед – привыкшие к сентябрьской встрече нового года россияне 1700 год должны были встречать уже 1 января.
Языческое эхо
До конца XV века завершением годичного цикла на Руси считалась весна (такие же представления до сих пор бытуют в некоторых странах Средней Азии). До принятия православия праздник этот был связан исключительно с языческими поверьями. Славянское язычество, как известно, было тесно переплетено с культом плодородия, поэтому новый год встречали тогда, когда земля пробуждается от зимнего сна – в марте, с первым весенним равноденствием.
Ему во время зимнего солнцеворота предшествовали 12-дневные «Коляды», от которых до наших дней дошла традиция «ряжеными» ходить по домам и петь песни, разбрасывая у порога зерно. И сегодня во многих отдаленных уголках России и СНГ «ряженым» принято отдавать блины и кутью, а в древности эти блюда выставляли на окна, чтобы задобрить духов. 
Колядование дошло до нас из языческих времен.
С принятием православия обрядовая сторона встречи нового года, конечно, изменилась. Православная церковь долгое время не придавала ему большого значения, но в 1495 году добралась и до этого праздника – он был официально назначен на 1 сентября. В этот день в Кремле проводились церемонии «О начатии нового лета», «На летопровождение» или «Действо многолетнего здоровья».
Празднование открывали патриарх и царь на соборной площади московского Кремля, их шествие сопровождалось колокольным звоном. С конца XVII века царь и свита выходили к народу в самых нарядных одеждах, то же было велено делать и боярам. Выбор пал на сентябрь, поскольку считалось, что именно в сентябре Бог сотворил мир. За исключением торжественной церковной службы, Новый год отмечали как любой другой праздник – с гостями, песнями, плясками и угощением. Назывался он тогда иначе – «Первый день во году».
Зима близко
Традиция сохранялась почти 200 лет, после чего в жизнь русского народа ворвался вихрь перемен по имени Петр Алексеевич Романов. Как известно, молодой император почти сразу после восхождения на престол начал жесткие реформы, направленные на искоренение старых традиций. Попутешествовав по Европе, он вдохновился голландской манерой отмечать Новый год. Кроме того, вышагивать в расшитом золотом облачении по соборной площади ему совсем не хотелось – хотелось того веселья, что он видел за границей.
20 декабря 1699 года (по старому летоисчислению это был 7208 год), на пороге нового столетия, император издал указ, гласивший: «…Волохи, молдавы, сербы, долматы, болгары, и самые его великого государя подданные черкасы и все греки, от которых вера наша православная принята, все те народы согласно лета свои счисляют от Рождества Христова в восьмой день спустя, то есть, генваря с 1 числа, а не от создания мира, за многую рознь и считание в тех летах, и ныне от Рождества Христова доходит 1699 год, а будущего генваря с 1 числа настает новый 1700 год, купно и новый столетний век; и для того доброго и полезного дела указал впредь лета счислять в приказах, и во всяких делах и крепостях писать с нынешнего генваря с 1 числа от Рождества Христова 1700 года». 
Фрагмент указа Петра I от 1699 года.
Указ был длинным и очень подробным. В нем оговаривалось, что всем следует в эти дни украшать дома еловыми, сосновыми и можжевеловыми ветвями и не снимать украшений до 7 января. Знатным и просто состоятельным гражданам велено было в полночь палить из пушек на дворах, стрелять в воздух из ружей и мушкетов, а на Красной площади был устроен грандиозный фейерверк.
На улицах император распорядился жечь костры из дров, хвороста и смолы и поддерживать огонь в течение всей праздничной недели. К 1700 году почти все европейские страны уже перешли на григорианский календарь, поэтому Россия стала праздновать Новый год на 11 дней позже, чем Европа.
Пугающая перемена
1 сентября осталось церковным праздником, но после петровской реформы как-то отошло на второй план. В последний раз чин летопроводства был совершен 1 сентября 1699 года в присутствии Петра, который сидел на кремлевской соборной площади на престоле в царской одежде, принимал от патриарха благословение и поздравлял народ с новым годом, как делал его дед. После этого с благолепным осенним празднованием было покончено – волей Петра традиции просвещенной Европы слились с языческой природой, от которой остались обряды дикого веселья.
Для простого народа это все было так же непонятно, как в свое время для бояр – необходимость брить бороды и одеваться на западный манер. Переполох, который случился поначалу, описал в историческом романе «Петр I» Алексей Толстой:
«Звона такого давно не слышали на Москве. Говорили: патриарх Адриан, ни в чем не смея перечить царю, отпустил пономарям на звон тысячу рублев и пятьдесят бочек крепкого патриаршего полпива. Вприсядку отзванивали колокола на звонницах и колокольнях. Москва окутана была дымами, паром от лошадей и людей…
Сквозь колокольный звон по всей Москве трещали выстрелы, басом рявкали пушки. Вскачь проносились десятки саней, полные пьяных и ряженых, мазанных сажей, в вывороченных шубах. Задирали ноги, размахивая штофами, орали, бесновались, на раскатах вываливались кучей под ноги одуревшему от звона и дыма простому народу.
Царь с ближними, с князем-лапой, старым беспутником Никитой Зотовым, со всешутейшими архиепископами, - в архидьяконовой ризе с кошачьими хвостами, - объезжал знатные дома. Пьяные и сытые по горло, - все равно налетали, как саранча, - не столько ели, сколько раскидывали, орали духовные песни, мочились под столы. Напаивали хозяев до изумления и - айда дальше. 
Чтобы назавтра не съезжаться из разных мест, ночевали вповалку тут же, на чьем-нибудь дворе. Москву обходили с веселием из конца в конец, поздравляли с пришествием нового года и столетнего века. Посадские люди, тихие и богобоязненные, жили эти дни в тоске, боялись и высунуться со двора. Непонятно было - к чему такое неистовство? Черт, что ли, нашептывал царю мутить народ, ломать старый обычай - становой хребет, чем жили...
Хоть тесно жили, да честно, берегли копейку, знали, что это так, а это не так. Все оказалось дурно, все не по нему. Не признававшие крыжа и щепоти собирались в подпольях на всенощные бдения. Опять зашептали, что дожить только до масленой: с субботы на воскресенье вострубит труба Страшного суда...»
6 января первые в российской истории «прозападные» торжества окончились в Москве крестным ходом на Иордань. Вопреки старинному обычаю, царь не шел за духовенством в богатом облачении, а стоял на берегу Москвы-реки в мундире в окружении Преображенского и Семеновского полков, одетых в зеленые кафтаны и камзолы с золотыми пуговицами и позументом.
Бояре и служилые тоже не избежали императорского внимания – их обязали облачиться в венгерские кафтаны и жен своих одеть в иностранные платья. Для всех это была настоящая мука – рушился веками установленный уклад, а новые правила выглядели неудобными и устрашающими.
Такой способ встречи Нового года повторялся каждую зиму, и постепенно все же прижились и новогодние елки, и полуночные пушечные залпы, и маскарады.