История Византии.
История Византии, одной из «мировых» держав средневековья, общества
своеобразного развития и высокой культуры, общества на стыке Запада и
Востока, занимает особое место в истории средних веков. Её тысячелетняя
история была насыщена бурными внутренними событиями, бесконечными войнами с
соседями, интенсивными политическими, экономическими, культурными
отношениями со многими странами Европы и Ближнего Востока.
1. Константинополь и империя.
Полушутя, полусерьёзно историки называют Византию едва ли не единственным
государством, точная дата рождения и конца которого известны. Византия
когда состоялась закладка новой столицы на месте древнего мегарского
«открытия», провозглашения. Этот день стал главным государственным
праздником в Византии. Империя «родилась с Константинополем» и «умерла» с
Столица Византии была чрезвычайно удачно расположена на стыке европейских
и азиатских владений Римской Империи, на пересечении важнейших торговых и
стратегических путей, сухопутных и морских, соединявших ее восточные
провинции, а также международных - «золотой мост между Востоком и Западом».
Как мы видим, Константинополь играл особую роль в истории страны, в отличие
от многих средневековых государств.
Город был создан его основателем, с одной стороны, как новая столица
империи, как «второй Рим»- по его образу и подобию, знак и символ
преемства; с другой – как конкурент и соперник, столица христианская, в
противовес языческому Риму. Таким образом, это одновременно не только
проблема рождения Византии, - но и проблема «новой» христианской империи
Константина, которую иногда прямо сравнивают с рождением европейского
средневековья.
Константинополь создавался как императорская столица – комбинация дворца-
дворца, центра административного управления и главной военной ставки. При
Константине город был довольно «слабым». Число его жителей не превышало 30-
50 тысяч человек, и было несравнимо с населением Рима (от 400-800 тысяч
жителей), Александрии, Антиохии и некоторых городов – «сто тысячников».
Рождение Византии представляло собой сложный и длительный процесс,
растянувшийся, по крайней мере, на столетие. Начало его уходит в кризис
третьего века, подорвавший основы античного общества. Однако Византия не
родилась непосредственно из этого кризиса. Возникновение Византии было
итогом развития античного общества в течение четвертого столетия. На
протяжении большей его части ещё преобладали тенденции к сохранению
единства Римской империи. Размежевание шло медленно и подспудно, прежде
всего, в сфере административного управления, финансов, армии, внешней
политики. Процесс завершился в 395 году, формальным образованием двух
государств, во главе со своими императорами. В основе его лежал, не сам
кризис третьего века, а эволюция империи в четвертом веке, всё более
обнаруживавшаяся разность переживания позднеантичной эпохи обеими
половинами вышедшей из кризиса ещё единой Римской империи. Разность
встававших перед ними конкретных внутренних и внешних проблем, путей их
решения, что во многом предопределило основы их территориального
размежевания. Эта разность нашла свое отражение и в духовной жизни,
идеологии. Утверждение в четвертом веке на длительный период господства в
обеих половинах империи разных направлений христианства (на Западе
ортодоксального - никейского, на Востоке - арианства) лишь один из
показателей становления византийской церкви с ее определенными
особенностями. Завершение формирования византийского общества с
характерными для него социально-политическими институтами, по-видимому,
произошло в середине 5-го века.
2. Проблема позднеантичной стадии развития.
История возникновения византийского общества ставит проблему позднеантичной
стадии развития. Кризис третьего века был, безусловно, общим кризисом
античной системы Средиземноморья, который затронул все области империи.
Восточная половина ее пострадала от кризиса меньше, но также вышла из него
серьёзно ослабленной, с подорванными основами античного полиса. Сократилось
население и уровень общего благополучия. Восточные провинции четвертого
века весьма резко отличались от восточных провинций второго века. Процессы
аграризации и натурализации также затронули их экономику. Не случайно
империя вышла из кризиса как еще единое общество и государство. Уровень
благосостояния по сравнению со вторым веком к началу четвертого века упал
вдвое, общий объем товарно-денежных отношений также сократился. Если для
второго века был характерен рост, умножение числа городов, то с конца 2-3
веков начинается неуклонное общее сокращение их числа. Монетными реформами
Диоклетиана -Константина, введших новую монетную систему на основе золотого
солида, денежное обращение в империи было стабилизировано, однако
натурализация хозяйства продолжалась. Пересмотрена система обложения и
произведена перепись всех земель с учетом их качества и возделываемых
культур. Ее данные пересматривались каждые 15 лет. В основу обложения
сельского населения был положен поземельно подушный принцип югацио (аннона)-
капитацио. На податное земледельческое население ложились и личные
трудовые повинности – так называемые «грязные». Городское население было
обложено денежной податью (хрисаргиром), взимавшейся с каждого
занимавшегося ремеслом, кроме земледелия. Была произведена перестройка
системы управления. Империя была разделена на 100 провинций – вдвое больше,
чем было раньше, с единообразным управлением. Империя превратилась в
бюрократическое государство с многочисленным чиновно - административным
аппаратом. Была перестроена и увеличена армия, которая четко делилась на
две части – пограничную и мобильную, располагавшуюся по городам империи.
Военное управление было отделено от гражданского. Снабжение и обеспечение
армии находилось во введение гражданской администрации. Сенат утратил свое
прежнее значение, но сенаторское сословие стало самым привилегированным и
сенаторы получили право занимать государственные должности.
С реформами Диоклетиана-Константина империя превратилась в неограниченную
бюрократическую монархию. Сложилась иерархия должностей и почетных званий-
титулов. Центром империи стал императорский дворец. Сам император стал
высшим гражданским правителем империи, верховным главнокомандующим,
законодателем и высшей судебной инстанцией. В качестве совещательного
органа при нем сложился консисторий – государственный совет.
3. Природные условия, территория, население.
В состав Византии вошла восточная половина Римской империи по линии,
проходившей по западной части Балкан до Киренаики. Расположенная на трех
континентах - на стыке Европы, Азии и Африки, - она занимала площадь до 1
миллиона кв. км., включая Балканский п-ов, Малую Азию, Сирию, Палестину,
Египет, Киренаику, часть Месопотамии и Армении, острова, в первую очередь
Крит и Кипр, опорные владения в Крыму, на Кавказе, некоторые области
Аравии, острова Восточного Средиземноморья.
Значительная часть ее территории – это горные или гористые области,
изрезанные небольшими долинами, с каменистой, достаточно трудной для
обработки почвой. Разнообразный, на большей части средиземноморский климат
благоприятствовал земледелию, требовавшему полива и орошения. Выращивались
основные злаковые культуры - пшеница и ячмень, садово-огородные, виноград,
на более сухих почвах – оливки. Прибрежные воды были богаты рыбой. Почти
повсеместно разводили коз, овец.
Большое место в земледелии занимал ручной труд.
Лесистыми были Северо-западные районы Малой Азии, Понт, Балканы;
Строительный лес давали горы Далмации, отчасти Киликии, Тавра, Ливана.
Вошедшие в империю области были богаты природными ресурсами. Во многих
районах имелись богатые залежи и разработки строительного камня, мрамора,
глины, песка, пригодного для изготовления стеклянных изделий.
Развитое мореплавание, давно освоенные морские пути надежно соединяли
самые отдаленные районы империи.
Территория империи была достаточно плотно заселена. По некоторым
подсчетам, она имела 30-35 млн. жителей. Основную часть составляли греки и
эллинизированное население.
Византия была полиэтничным образованием. На ее территории жили компактные
массы сирийцев, коптов, фракийцев и иллирийцев, армян, грузин, арабов.
Многочисленным было иудейское население. Римское население, за исключением
романизированных областей Балкан, было в восточных провинциях
немногочисленно. Именно поэтому латинский язык довольно долго остается
основным языком государственности.
«Наследовала» от Римской империи Византия и своих соседей. На Севере это
были преимущественно готы и другие германские племена. Главным противником
империи на Востоке был Сасанидский Иран. Южные соседи Византии –
воинственные племена Нубии и кочевники ливийской пустыни.
4. Аграрные отношения.
Отличие Византии от западных областей заключалась в том, что здесь в
большей степени сохранилось рабство в городе, мелкое и среднее городское
рабовладение. Один из законов конца 4 века сообщает о городских
рабовладельцах, доходы которых от рабов были не меньше, чем доходы куриалов
от поместий. В 4 веке в связи с обеднением части крестьянства, государство
усиливает коллективную ответственность общины, а с конца столетия вводит
эпиболу (прикидку) – обязанность общины платить подати за заброшенные
односельчанами земли.
Мелкие земельные собственники, ремесленники и торговцы – производительное и
социально более самостоятельное население – были в ранневизантийском городе
значительной прослойкой, по сравнению с рядовыми городскими общинами
Запада. Это можно сказать о средних городских землевладельцах – куриалах,
что объясняется сложными функциями управления ранневизантийским городом и
округой. Характерной для восточно-римского города была его связь с округой
через крупные селения, поселки. Крестьянин, направляющийся на городской
рынок, типичен для ранневизантийского города, тем более что расстояние до
города редко превышало 10-12 км. Население рядового позднеантичного полиса
обычно составляло от 1 тыс. до 5 тыс. человек. Город с 10 тыс. населения
уже считался средним, города с 30 тыс. населения – крупными. И лишь в
некоторых городах население превышало 100 тыс. человек, максимум 200 – 300
тыс. Таким образом, городское составляло примерно до 12 млн., т.е. не
меньше, чем ј всего населения империи – уровень, достигнутый большинством
европейских стран лишь к концу средневековья.
Ремесленник работал в своей мастерской (эргастерии), часто наемной,
которая одновременно служила ему жильем, и лавкой. Некоторые снимали места
для торговли лавки в портиках и на рынках. На главных улицах, в первых
этажах домов размещались магазины богатых торговцев и купцов. Более имущую
часть торгово-ремесленного населения составляли ремесленники по металлу и
производившие дорогие изделия, предметы роскоши. К богатой верхушке
принадлежали также владельцы пекарен, выпекавшие и продававшие хлеб,
золотых и серебреных дел мастера (аргиропраты), выступавшие также в
качестве менял и ростовщиков. Также к самостоятельной плебейской верхушке
можно отнести строителей-подрядчиков и представителей интеллигентных
профессий – Врачей, учителей, адвокатов, риторов. Значительную часть города
составляла беднота, наемные работники - мистии, поденщики. К бедноте
относились сапожники, плотники, льноткачи, портные- представители самых
массовых профессий.
Город постепенно аграризовался. Как писал Ливаний, уже в 4 веке многие
мелкие города становились похожими на деревни. Приходили в упадок городское
благоустройство, общественная система водоснабжения, муниципальное
образование, исчезали общественные бани, не организовывались зрелища,
ветшали и не восстанавливались общественные постройки. Однако в ранней
Византии упадок мелких полисов как городов проходил медленнее.
Для позднеантичной эпохи структурным и стадиально-характерным явлением
был подъем крупных центров, внешне создавший иллюзию благополучия и
процветания городов. Рост крупных городских центров был непрерывно связан с
переменами, происходившими в социальных отношениях. Крупные собственники
перебирались в большие города, где в 4-5 вв. шло интенсивное частное
строительство. На смену преобладающей массе богатых домов зажиточных
куриалов приходили роскошные дворцы ранневизантийской знати. «Весь город в
стройках»,- писал Ливаний об Антиохии 4 века.
Умножение числа провинций (в Византии – до 60) обусловило возрастание
значения их центров – столиц, в которых концентрировалась администрация,
местная знать, располагались военные контингенты и командование, велось
строительство государственных хранилищ, арсеналов, мастерских.
Кризис 3 века привел к резкому ослаблению сухопутной торговли, подорожанию
перевозок. Отсюда и рост приморских городов, строительство гаваней.
Со второй половины 4 века бурный подъем начинает переживать
Константинополь. Центром его с момента основания стал Большой императорский
дворец, – обособленный от остального города комплекс сооружений: покоев,
разного рода служб, залов для приемов, канцелярий, и т.д. Город был обнесен
стенами, как с суши, так и с моря, и первоначально площадь за его стенами
занимала 10 кв. км. Население города к началу 4 века достигло 150 тыс. Его
жители пользовались особыми привилегиями. Они получали бесплатно участки,
имели податные льготы, пользовались императорскими раздачами. К концу 4
века Константинополь превращается в крупный торгово-ремесленный центр, в
котором развивалось не только государственное, дворцовое производство, но и
не менее бурно частное. В начале 5 века были выстроены новые стены _
вершина военно-инженерного искусства античности и средневековья, - на
столетие превратившее Константинополь в один из неприступнейших городов
мира. Три ряда стен с огромным защищенным рвом, уходившим в глубину,
исключавшую подкопы, и один ряд морских (500 башен) надежно защищали
столицу. Константинополь постепенно становился не только административным,
но и религиозным центром империи, «христианской столицей» Византии;
развертывается бурное церковно-монастырское строительство.
Постепенно Константинополь становится и культурным центром станы, способным
конкурировать со старейшими центрами античного мира, как Афины,
Александрия, Антиохия. В нем во многом вырабатывалась христианская культура
византийской государственности.
5. Классово-сословная структура ранневизантийского общества в 4-5 вв.
На низшей ступени структуры Византии стояли рабы, Рабство было достаточно
широко распространено в империи. Кроме перечисленных уже категорий
населения рабами владел многочисленный в 4-5 вв. клир, церковь. Крупнейшим
рабовладельцем было государство. Их широко использовали на рудниках, в
мастерских и т.д. Положение рабов в ранневизантийскую эпоху существенно не
изменялось. Несколько упрочилась имущественная правоспособность, а также
право на семью, признание «брака» рабов. Рабы по рождению оставались
рабами. Рабовладельческий «настрой» был характерен для всего общества. Это
было просто престижно, и многие хотели раба не для дела, а для своей
«солидности». Распространению колоната, рост крупной земельной
собственности не привели к резкому снижению числа рабов. Для части колонов,
особенно лишенных своей собственности, полностью экономически зависевших от
собственника земли, существовала тенденция сближения их экономического
положения с рабским, использование их «взамен рабов». Колоны имели
определенные статусные разряды, на их положение во многом влияло рабство,
но в целом они достаточно резко отчленялись от рабов. Разряды в какой-то
мере градуировались количеством имеющейся у них собственности. Колоны были
социально не равноправны, составляя низшую, ограниченную в правах категорию
крестьян, но не были лишены имущественной и личной правоспособности. Класс
колонов стал окончательно господствующим в византийской деревне, в аграрных
отношениях.
К низшей прослойке свободного населения может быть отнесён сельский и
городской плебс, более правильно плебейское сословие. Для деревни это масса
сельских собственников, крестьянства. На сельский плебс, так же как и на
Западе, ложились всей своей тяжестью аннона, поголовное обложение и
основная масса личных – «грязных» повинностей. Городской плебс, хотя и
платил хрисаргир-налог с разного рода профессиональных занятий, был
свободен от поголовного обложения. Неимущее население, лица, жившие
случайными заработками, вообще не облагались никакими налогами. Социально-
привилегированное положение позднеантичного городского плебса также
поддерживалось и в определённой мере обеспечивалось городской общиной.
Ordo plebeius в целом составляло низшее сословие в империи, не обладало
привилегиями и подвергалось более суровым и жестоким наказаниям за
преступления.
Значительно более мощным и многочисленным, чем на Западе, было «второе»
привилегированное сословие империи – сословие средних городских земельных
собственников – муниципальная аристократия, куриалы. На более бедную часть
куриалов ложились тяжёлым бременем муниципальные обязанности и
ответственность за сбор податей. Куриалы имели возможность поддерживать
своё благополучие за счёт массы подвластного населения. Ёще в конце этого
столетия положение куриалов было почетно, и они носили тогу с каймой. В
сословии была достаточно мощная прослойка куриалов среднего достатка, и в
целом его положение было достаточно устойчивым до середины пятого века.
6. Государство.
В Византии не утвердились полная неограниченность и наследственная
преемственность императорской власти. Византийские императоры не стали
«богами» или родственниками богов. Христианская концепция власти продолжила
и закрепила римско-эллинистическую – «священства» власти, божественной её
санкции, благословения «по воле богов», «милостью божьей». Христианская
концепция оформила представления об императоре как «наместнике божьем» в
мирских делах.
Власть византийского императора была доверенной ему неограниченной
властью римского государства. Византийский император всегда должен был
помнить, что «я – это государство». Византийские императоры формально
избирались представителями государства – сенатом, армией и народом. В
Византии были огромные государственные имущества, которые были опорой
сильной государственности. Император имел личные и положенные ему имущества
и источники доходов, но доходы с государственных имуществ шли на
государственные нужды.
Византийцы не дали нового названия своему государству. Византия
называлась Римской, Ромейской империей, византийский император был
«императором ромеев», а сами жители – ромеями.
В Византийской империи существовали три вида государственной службы –
военная, гражданская и придворная. Судьбы Византии решались гражданскими
властями, гражданской знатью, а не армией. Император как верховный
правитель империи был облечен высшей законодательной, исполнительной и
судебной властью. Управление осуществлялось через назначаемых и смещаемых
им чиновников. Совещательным органом при нём был Государственный совет –
консисторий – из высших должностных лиц.
В ранней Византии большое значение приобретает магистр оффиций –
начальник дворца и всех дворцовых служб. Другими высшими чиновниками
центрального управления были квестор – главный юрист и советник императора
по юридическим вопросам, два комита финансов, ведавшие казной и доходами и
расходами империи, а также магистры войск, расположенных в столице и два
префекта претория – главы всего гражданского управления, а также
гражданский глава столицы – эпарх города. В ведении эпарха находилась вся
администрация столицы.
В ранней Византии приобрели реальное общественно – политическое значение
две спортивные группировки – венеты и прасины («голубые» и «зелёные»).
Вокруг первой группировалось землевладельческое население города и во главе
её стояла греко – римская земельная аристократия. Партия
«зеленых» в основном отражала интересы торгово-ремесленного населения. К
концу 5 века борьба партий приобретает религиозное оформление. Партия
«голубых» остается на позициях ортодоксального православия, партия
«зелёных» начинает всё больше выступать под знаменем нового религиозного
течения, распространявшего в восточных провинциях монофизитства.
7. Эпоха Юстиана (527- 565).
38-летнее правление Юстиниана было внешне и кульминационным и переломным
периодом ранневизантийской истории. Многое было сделано и укреплено в эти
годы. В объяснении этого «взлета» Византии личности самого Юстиниана,
«огромному и разнообразному делу его колоссального честолюбия» отводят
немалое место. Кроме несомненного ума и способностей он обладал бесспорным
организаторским талантом, необычайной работоспособностью («император,
который никогда не спит»), чрезвычайным упорством и настойчивостью в
достижении своих целей. Исследователи, изучавшие его законодательство,
отмечают последовательное и планомерное проведение им своей линии,
концепции своих планов, которые он тщательнейшим образом обдумывал и
взвешивал. Еще в раннем возрасте, вызванный в Константинополь своим дядей
Юстином, Юстиниан получил превосходное аристократическое воспитание при
дворе, великолепно изучил юриспруденцию и богословие, прошел через ряд
крупных должностей, долгое время был пароном партии венетов, а,
следовательно, активным участником борьбы партии. На престол вступил в
возрасте 45 лет, предельно зрелым для того времени. Не только собственные
честолюбивые замыслы, но и реальное состояние империи требовали комплекса
новых социальных мероприятий и реформ.
Законодательство рисует достаточно объективную основу социальных
противоречий, обусловивших усиление автократии при Юстиниане. Во-первых,
это недовольство рабов, колонов и мелких свободных земельных собственников
усилением их эксплуатации земледельцами, в первую очередь крупными.
Юстиниан начал свою политику с попыток насильственного утверждения
религиозного единства. Однако восстание Ника прервало его весьма умеренную
реформаторскую активность. Восстание Ника - и уникальное, и типичное для
ранневизантийской эпохи социальное движение, городское по форме,
превратившее в руины центральные кварталы столицы и стоившее жизни 30 тыс.
человек. Восставшие требовали отречения Юстиниана, но с радикализацией
восстания традиционно пошла на компромисс. Крупнейшее в истории Византии
восстание было жестоко подавлено. Но Юстиниан извлек из него серьезные
Вероятно, не только с великодержавными амбициями Юстиниана и
достаточно благополучным состоянием империи в начале шестого века было
связано развернувшееся в последующие годы наступление на Западе.
С 535 г. Юстиниан осуществляет серию административных реформ,
развивает активную законодательную деятельность. Законодательство Юстиниана
рассматривало приписных колонов людей, обязанных своими платежами в первую
очередь государству, а личную зависимость от господина – как государством
установленную гарантию выполнения их обязанностей перед государством.
В борьбе с ростом могущества крупных землевладельцев Юстиниан пытался
опереться на недовольных мелких и средних земельных собственников –
куриалов, а также на ущемляемую светскими землевладельцами в своих
имущественных интересах церковь. В отношении упрочения положения сословия
куриалов принятые Юстинианом меры проводились последовательно. Политика по
отношению к церкви была значительно сложнее по своему характеру и
рассматривал церковь во многом в духе римских государственных традиций, в
неразрывной связи с интересами государства. Церковь становилась более тесно
привязанной к государству, его политике, союзником по целенаправленному
смягчению остроты социальных противоречий. Именно с этой целью Юстиниан
всячески поощрял создание новых монастырей. Создание монастырей частично
возрождало обработку заброшенных земель, сокращало число недовольного
неимущего населения, не имевшего средств для ведения самостоятельного
хозяйства. Церкви отводилась особая роль в реальном смягчении социального
недовольства в городе.
Административные реформы Юстиниана, в частности запрещение платы за
должности, повышение окладов чиновникам свидетельствуют о его стремлении
ограничить произвол и коррупцию. В эпоху Юстиниана Константинополь
окончательно превратился в крупнейший город империи, крупнейший центр
производства – военного, предметов роскоши, судостроения и торговли. При
Юстиниане был перестроен и обновлен Большой дворец, отстроены с необычайной
пышностью сгоревшие кварталы, был выстроен последний новый квартал на
противоположном берегу Босфора. На площади 24 кв. км жило в шестом веке
около 350 тыс. жителей. Были отстроены и церкви столицы, фактически заново
с неслыханной роскошью выстроена церковь св. Софии. Огромное строительство,
как гражданское, так и церковное, было развернуто и осуществлено в империи,
отстраивались государственные учреждения, дворцы и палаты правителей. Было
проведено и огромное военное строительство – целостной системы крепостей и
оборонительных сооружений. При Юстиниане завершается становление многого,
ставшего типично византийским в архитектуре, живописи, идеологии, эстетике
Константинопольской школы в самом широком смысле этого слова.
В итоге «Законы царя Юстиниана» долгое время продолжали сохранять славу
и известность имени императора. Не менее важным было его правление и с
точки зрения сложения византийской культуры, особенностей византийского
мировоззрения. Здесь, как и во многом, Юстиниановская эпоха скорее подвела
итог, синтезировала тенденции предшествующего развития.
В какой – то мере в эпоху Юстиниана были исчерпаны все серьезные
возможности реформ во всех возможных сферах жизни ранневизантийского
общества – социальной, политической, идеологической.
8. Седьмой век в истории Византии.
Концепция «социальной революции» императора Фоки, в известной мере апогея
социально-политического кризиса конца 6-го – начала 7-го веков, трактует
это время как эпоху поворота Византии на путь феодального развития. Однако
нет убедительных доказательств того, что в правлении узурпатора,
«солдатского императора» (602-610) произошло массовое «освобождение»
крестьян. Известно, что «жестокий тиран», пришедший к власти в результате
восстания армии и при поддержке значительной части константинопольского
населения, расправился с оппозиционно настроенной к нему части знати.
Однако это еще не подтверждает того, что в результате его «террора»
произошли коренные изменения в составе господствующего класса Византии.
В течение всего 7-го века Византия терпела крупнейшие военные поражения,
в стране шла ожесточенная внутренняя борьба. Победы в 628 году Ираклия над
Ираном и временное возвращение захваченных их восточных провинций не были
результатом коренных сдвигов, происшедших в византийском обществе.
Через десятилетие на смену Ирану пришел значительно более грозный
противник. Завоевание арабами восточных провинций Византии было
осуществлено в тоже время, что и завоевания Ирана (636-6510). В 634 году
они вторглись в Сирию, в 638 пала Антиохия, затем Месопотамия, византийская
Армения, Египет признал их власть в 641 г., в 642 г. было завершено его
завоевание, к 649 г. арабы дошли до Карфагена. К концу 7-го века в их руках
оказалась вся византийская Северная Африка.
Вслед за завоеваниями восточных провинций начались многочисленные
завоевательные походы на территорию Малой Азии. С помощью созданного ими
флота арбы громили приморские города Византии. Они неоднократно пытались с
суши и моря овладеть Константинополем. Господство на море перешло к арбам.
Только к началу 8-го века начинают обнаруживаться более явственные
признаки выхода Византийского общества из острого кризиса. Определенные его
черты зафиксированы в знаменитом Житии Феодора Сикеота, в рисующем картину
острой борьбы крестьян, колонов с землевладельцами. Таким образом,
ранневизантийское крестьянство сыграло свою и видимо и, видимо весьма
важную роль в преобразовании Византии, опираясь на сохранившиеся у него
права и внутренне укреплявшуюся общинную организацию. Считают, что в
середине 7-го века большинство византийского крестьянства стыла свободным.
Колонат умер как господствовавшая ранее форма зависимости.
Могуществ церкви в городе, казалось бы, даже возросло в 7-м веке. Она
прибирала к рукам мастерские обедневших ремесленников, земли городских
собственников, давала ссуды купцам. Она казалась «спасительницей» города и
в середине 7-го века была едва ли не могущественнейшем собственником
События 7-го века в целом еще больше подняли значение столицы империи –
Константинополя. Бесспорна роль внешних факторов в создании того
исключительного положения, которое приобрел Константинополь в ранневековой
Византии и во всем раннесредневековом мире. Не только потеря ею крупнейших
городов восточных провинций и последующий разгром процветавших раннее
крупных торгово-ремесленных центров побережья Малой Азии, островов привел к
тому, что многие виды производств в течение 7-го века, все более
сосредотачивались в столице. Он стал уникальным в империи центром
производства предметов роскоши, вооружения. С потерей Антиохии,
Александрии, упадком других крупных городов приморских городов
Константинополь стал и главным и главным центром судостроения.
В социальной структуре 7-го века произошли существенные изменения.
Потеряло свое значение рабство, колона в деревне сменил свободный
крестьянин-общинник, собственник своей земли. Ушла в прошлое некогда мощная
прослойка средних городских землевладельцев, куриалов. Во многом утратила
свое прежнее значение и многочисленная ранневизантийская знать, сенаторское
сословие.
Также произошли изменения в системе управления империи. Ушла в прошлое
старая диоклетиано-константиновская система, основанная на разделении
управления гражданского и военного, делении территории империи на множество
мелких провинций.
Город перестал господствовать над деревней. Городское население утратило
свои прежние привилегии. Прекратились раздачи, свернулась городская
благотворительность и благоустройство. Ушли в прошлое зрелища и бани.
Горожанин мало, чем отличался по условиям своего существования от селянина.
Из привилегированного «полита» он превратился (за исключением жителя
Константинополя) в такого же подданного императора, как и все остальные
жители империи. Утратили свое значение в политической жизни страны и партии
цирка. Глубочайший кризис переживала и старая наемная, в значительной мере
варварская армия. Правительство не имело достаточно средств ни содержать
крупную армию, ни регулярно оплачивать ее содержание. Отсюда и растущие
военные неудачи Византии.
В 7-м веке император вновь стал полководцем, с течением времени все
более опиравшийся на армию, а не на сенат. В сложной военной обстановке
неизмеримо возрастала роль армии. Со становления фемного строя утрачивали
свое значение наемные войска, располагавшиеся в городах, городские
ополчения цирковых партий. Фемный строй, военная организация опирались на
деревню. Свободные крестьяне становились главной военной силой страны. Это
были крестьяне занесенные в стратиотские списки-каталоги и пользовавшиеся
определенными льготами в отношении налогов и повинностей в замен военной
службы. Государство, испытывавшее острую нужду в деньгах, во многом
освобождалось от обязанности содержать армию на жаловании.
9. Первый период иконоборчества.
К концу 7-го века позиции старой гражданской знати в управлении страной
оказались чрезвычайно ослабленными, военная обстановка – предельно
критической. Рабы ставили целью утверждение своей власти над Малой Азией,
готовились к захвату Константинополя. В 717 году город был осажден с суши и
моря. Критическая ситуация «отдала» власть в руки фемной знати. Императором
стал Анатолик Лев 3 Исавр (717-741), положивший начало правлению
Исаврийской династии. В 718 году арбы вынуждены были снять саду и
отказаться от попыток овладеть столицей Византии. Это была важная
переломная веха в истории страны – начало рождения средневековой Византии.
Иконоборчество зародилось как стихийное движение, однако с 726 года оно
стало официальной государственной политикой правительства. Иконоборчество
возникло формально как движение против почитания икон, получившего
известное распространение в 6-м веке и особенно в 7-м.
Борьба вокруг икон не была просто предлогом, удобным поводом для
размежевания поляризовавшихся социальных сил. Она была проявлением тех
глубинных сдвигов, представлениях, которые в связи с перестройкой
социальных отношений происходили в эпоху действительно непосредственного
перехода общества к средневековью. Иконоборчество в какой-то мере
зарождалось и как протест против богатой городской церкви с ее пышным
античными традициями жизни городского духовенства. Оно было движением тех,
которые преодолевали неизжитое старое, и способствовали формированию новой
Византии.
Было бы ошибочно рассматривать иконоборческое движение только как
верхушечное. Оно получило широкую массовую опору в крестьянстве, что
уточняет его социальные характеристики. Оно смыкалось с формировавшимся, с
7-го века, развивавшимся павликанством. В последнем возрождались идеалы
раннего христианства, сдобренные более близкими по времени социальными
идеями манихейства.
Фактически общинное крестьянство на время «взяло» деревенскую церковь «в
свои руки», создало свою религиозную организацию и в какой-то мере
противопоставило ее официальной церковной. Отсюда понятно и размежевание
сил. Иконопочитатели – это, в первую очередь, ослабленное, но
многочисленное старое городское духовенство, монашество, связанные с ними
старые городские собственники – ктиторы, остатки прежней гражданской знати
и значительная часть зависимого от них городского населения и бедноты.
У нас нет доказательств того, что в своей иконоборческой политике Лев 3
ставил своей важнейшей задачей осуществление широкой секуляризации церковно-
монастырских земель. Новейшие исследования все менее характеризуют
иконоборческую политику только как попытку новой знати создать мощное
светское военное землевладение путем присвоения, передачи его в руки
значительной части церковных земель.
Благодаря иконоборческой политике, полученным от нее средствам Лев 3
смог создать стабильную боеспособную армию, которая могла противостоять
арабской коннице. Разгром арабов в битве при Акроине, в самом «сердце»
Малой Азии, в 740 году был итогом, означающим, что арабам не удастся
утвердить свое господство над Малой Азией, что он останется византийской,
станет «колыбелью» средневековой Византии.
На этом я и заканчиваю свое повествование. Мной был рассмотрен очень
интересный период жизни Византийской империи: от момента ее зарождения – до
Византийцы умело проводили досуг. Они отмечали христианские праздники, особенно Пасху, но не отреклись и от “бесовских игрищ” – языческих праздников и обрядов. Так, в ночь на 1 января праздновали календы, а несколькими днями раньше – брумалии, самые короткие дни в году. Мужчины переодевались женщинами, женщины – мужчинами, пели и плясали ряженые, выпрашивая гостинцы. Накануне Троицы отмечали русалии – весенний праздник цветов. Он сопровождался играми, плясками, “скаканьем”, а иногда – и драками. Вся Византия отмечала день коронации императора, его женитьбы, рождения наследника. Конечно, организовывали и семейные праздники – крестины, помолвку, свадьбу и т. п.
Византийцы очень любили спортивные соревнования, особенно конные бега на Ипподроме. Посмотреть на конные бега ходили даже монахи. Спортивные болельщики разбивались на группы -“синих” и “зеленых”. Эти группы активно участвовали в политической жизни государства. В конце XII в. Византия ознакомилась с рыцарскими турнирами.
Античный
Театр в Византии не возродился. Но артисты были. На улицах они разыгрывали комические сцены, не всегда приличные. Публику развлекали канатоходцы, жонглеры, дрессировщики медведей и собак.
Вельможи увлекались охотой с борзыми и соколами, развлекались игрой в шашки, шахматы, кости.
Ипподром – место для проведения конноспортивных соревнований.
- Византия вторично вступила в свой “золотой век”. Из свободных крестьян она создала хорошо обученное и вооруженное войско, построила сильный флот. Однако при этом ее постоянно...
- На рубеже VI-VII вв. Византия быстро потеряла часть своих владений, как на Западе, так и на Востоке. В середине VII в. территория Византии сократилась вдвое...
- На нашем сайте есть множество топиков на английском языке на разные тематики. В данном подразделе вы найдете небольшие тексты и рассказы, описывающие праздники и культуру...
- Воскрешенная Византия была слабым государством. Ее лихорадила жестокая борьба за трон, от нее отпадала одна область за другой, в ее казне гулял ветер, ее бесцеремонно...
- Современный театр – очень сложное и многогранное явление. “Театр начинается с вешалки”, – говорит пословица. Но ведь только начинается. Театр – это, конечно, необычная, праздничная...
- Уже почти два века миру известна гениальная древнерусская поэма, но и до сих пор человека, стоящего вне сложившихся научных школ, поражает противоречивость мнений относительно авторства...
- В эпоху Средневековья развитие техники проходило медленно, в процессе накопления и передачи практического опыта. В сельском хозяйстве совершенствовались преимущественно орудия земледелия, например, в XI-XII вв....
- СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ ГЛАВА 1 “ПОРТРЕТ” ГЛАВА 2 “МЕРТВЫЕ ДУШИ” ГЛАВА 3 “ВЫБРАННЫЕ МЕСТА ИЗ ПЕРЕПИСКИ С ДРУЗЬЯМИ” § 1 “Женщина в свете” § 2 “О...
- Крестьяне строили свое жилье из камня и камыша. Помещения освещали факелом или лучиной. Спали на матрасах, набитых соломой. Возле дома располагались сад, огород, хозяйственные здания,...
- DIE OLYMPISCHEN SPIELE ОЛИМПИЙСКИЕ ИГРЫ Olympia liegt im Süden Griechenlands auf dem Peloponnes. Es war das wichtigste Heiligtum des Zeus. Ihm zu Ehren wurden dort...
- После смерти Бертольта Брехта прошло немало лет. Предсказания недоброжелателей не оправдались: драматургия и поэзия Брехта не только не ушли в прошлое, но с каждым годом...
- American holidays are strikingly different in origin and show surprising similarities in the manner of their celebration. No matter what the holiday’s origin is, they...
Неотъемлемой частью жизни византийских городов являлись гонки колесниц на ипподроме. Хотя у этого зрелища были языческие корни, оно проводилось на протяжении нескольких столетий, когда многие античные традиции в империи уже канули в Лету. Каждое 11 мая жители Константинополя отмечали на ипподроме день основания столицы. Свои ипподромы поменьше были и в провинциальных городах ромеев (столичный вмещал до 40 тысяч человек). В Константинополе о начале гонок возвещал бросок императором белого платка. В каждую колесницу традиционно запрягалось по четыре лошади.
Бронзовые лошади ипподрома. Изображение: howlingpixel.com
В гонках на колесницах участвовали даже императоры
Вход на ипподром был открыт для всех мужчин, вне зависимости от социального статуса и профессии. В Византии он совмещал функции Колизея, цирка и места проведения гонок. Кроме того, он походил на римский форум ил афинскую агору. Здесь проходили политические собрания, религиозные процессии и государственные церемонии. Наконец, ипподром был местом казней или пыток преступников. В центре арены находились привезенная из Дельф Змеиная колонна и египетский обелиск. Во время гонок на возвышение клали по несколько страусиных яиц. Когда колесницы проходили очередной круг, одно яйцо на виду у зрителей убирали. Возничие пользовались привилегиями звезд своего времени. Победителей гонок изображали на мозаиках. Их положение было настолько престижным, что в соревнованиях на равных с остальными принимали участие даже некоторые императоры, как, например, Константин VIII (1025 — 1028). Конец гонкам положила .
Еще одной игрой, проводившейся на ипподромах, была конная игра в мяч. Принимали участие в ней только знатные ромеи (возничим на колеснице мог стать и простолюдин). Игру в мяч любил Алексей I Комнин (1081 — 1118). Однажды он даже серьезно повредил ногу — последствия этой травмы преследовали его всю оставшуюся жизнь.
Руины ипподрома на гравюре Онофрио Панвинио. Венеция, 1600. Изображение: medievalists. net
По количеству доступных развлечений Константинополь значительно опережал прочие средневековые города. Здесь был даже экзотический зоопарк. Так, по повелению Константина IX Мономаха (1042 — 1055), в столицу привезли диковинных жирафов и слонов, которых прислали из Египта. В моде была музыка и танцы. Известно, что Константин IX обожал флейту, но терпеть не мог орган, а на пластинах его короны были изображены танцовщицы. Судя по сохранившимся сведениям, византийские танцы больше напоминали восточные, чем западные. Некоторые театральные постановки ромеев сопровождались пением — этот обычай возник гораздо раньше оперных постановок в странах Западной Европы.
Танцовщица на короне Константина IX Мономаха. Изображение: pinterest.com
Театр был объектом постоянных нападок церкви, но даже ей не удалось запретить игру на сцене. В VII веке в Газе существовала школа, отправлявшая в Константинополь мимов. При этом осуждались и преследовались бродячие артисты: акробаты, канатоходцы, дрессировщики диких зверей. Власти не признавали за ними гражданских прав. Их «искусство низов» не чуралось непристойности и вульгарности. На сцене бродячие артисты не стеснялись ругани, а в качестве сюжетов для своих постановок они использовали простоватые истории о супружеской неверности и приключениях легкомысленных гуляк. Кульминацией противостояния церкви и театра стал Трулльский собор (691 — 692). На нем даже отказались от религиозных песнопений, так как в хоре виделась уступка языческому искусству.
Церковь в Византии всячески преследовала сценические представления
Отношение к театру начало меняться в VIII веке. Императоры-иконоборцы использовали сценические представления в качестве орудия высмеивания иконопочитателей. Дошло до того, что в 860 году патриарх Фофтий принял нападение русских на Константинополь за божью кару за принятие церковью сцены. В это время театрализовались сами богослужения. Появился жанр литургической драмы — мистерии. Мистерии стали разыгрывать во время церковных праздников. Например, на пасху показывали сцены явления Христа ученикам и его воскресение.
Точно так же церковь была не в силах искоренить языческие празднества. Именно поэтому был выбран курс на «адаптацию» наиболее чуждых православию традиций. Древнеэллинистические и прочие национальные рудименты на протяжении столетий маскировались под терпимые для церкви торжества. Таковыми были календы, всенародно отмечавшиеся в начале января и перенятые еще у древних римлян (при этом наступление нового года в Византии отмечалось 1 сентября). Обязательной традицией праздника было переодевание. Ряженые ромеи с плясками и песнями бродили по улицам городов и сел, стучались к незнакомцам, устраивали застолья. В VII веке календы даже были преданы анафаме, но запрет ровным счетом ни на что не повлиял.
Средневековые скоморохи. Изображение: padaread.com
Языческие ритуалы лежали в основе императорского карнавала — Готских игр, также проводившихся в начале января. «Готами» на этом празднике называли людей, вооружавшихся мечами и одевавшихся в шкуры. Игры проводились в императорском дворце и включали в себя театрализованные представления, в которых принимали участие даже высокопоставленные чиновники. После крещения Руси традиция календ и Готских игр прижилась у восточных славян в виде рождественских колядок. В XI веке на стенах лестницы киевского собора Святой Софии изобразили некоторые сцены Готских игр, свидетелями которых княжеские вельможи стали в Византии. Схожими с календами были брумалии (отмечались вместе с зимним солнцестоянием) и весенние русалии (праздновались после Пасхи). Процесс слияния языческих праздников с христианской традицией завершился только в X веке.
Самым веселым в византийской деревне был праздник виноградного урожая
В деревне религиозные праздники были самыми торжественными и пышными — в каждом поселении священник играл очень важную роль в жизни крестьян. Наибольшим же весельем отличался праздник виноградного урожая. На приуроченных к этому событию пирушках обязательно выступали странствующие жонглеры, акробаты и мимы. Их танцы, имитировавшие сбор и выжимание винограда, напоминали дионисии, а само празднование походило на античные вакханалии. В это же время в столице император отправлялся на азиатский берег Босфора, где в его присутствии патриарх благословлял корзину винограда. Два хора (из представителей голубой и зеленой партии) пели плодам гимн.
Сбор урожая византийцами. Изображение: padaread.com
Богачи и столичные сановники любили отдыхать в сельской местности. Их поместья были разбросаны по самым разным частям империи. Жители Константинополя предпринимали вылазки за город и на судах отравлялись на берега Босфора. В IX веке такие прогулки могли кончиться трагедией. Это было время набегов болгар, когда их летучие отряды без предупреждения атаковали беззащитных отдыхающих прямо в предместьях столицы.
В Византии у каждой профессии был свой небесный покровитель
В каждой провинции империи были свои святые, но повсеместно с наибольшим размахом отмечались дни св. Георгия (23 апреля) и св. Дмитрия (26 октября). Небесные покровители были у каждой профессии. Юристы отмечали день памяти святых нотариев Маркиана и Мартирия (25 октября). Врачи праздновали день св. Сампсона (27 июня). Главными же датами официального церковного календаря считались престольные праздники (рождество, крещение, пасха, троица). В эти дни обязательным было посещение храма и участие в процессии. В Константинополе праздничные богослужения проводились в храме Святой Софии, где присутствовала императорская семья и патриарх.
Константинополь в Нюрнбергской хронике. XV век. Изображение: pinterest.com
Помимо церковных и народных в Византии имелись государственные праздники. Два главных — уже упомянутый день основания Константинополя и день рождения императора. Важными событиями были годовщина восшествия на престол, рождение наследника, свадьба государя, его возвращение из триумфального похода. Большой праздник в столице устроил, например, Иоанн Цимисхий (969 — 976) после возвращения с выигранной .
Источники:
Каждан А. П. Два дня из жизни Константинополя
Литаврин Г. Г. Как жили византийцы
Поляковская М. А., Чекалова А. А. Византия: быт и нравы
Райс Т. Византия. Быт, религия, культура
Изображение анонса: art.com
Изображение лида: pinterest.com
Просим прощения у читателей сайта за шутливое начало. На самом деле вопрос «Что же мы празднуем 1 сентября?» отнюдь не праздный. Каждый год 14 сентября по новому стилю мы встречаем в церковном календаре красную строчку: «1 сентября. Начало индикта - церковное новолетие» . Непривычное слово «индикт» обращает наше внимание вглубь веков, во времена гонений на христиан накануне IV века, «золотого» для Церкви. В это время складывался церковный календарь. Историческая эпоха именовалась «эрой Диоклетиана», или «эрой мучеников». Юлианский календарь с началом отсчета лет от 284 года до сих пор именуется в Египте, Эфиопии и Судане «календарем мучеников» . Для человека церковного особенно дорого видеть в нашем календаре и в отношении к нему подобного рода свидетельства о вере и уповании Церкви. Поговорим об этом немного подробней.
Слово «индикт», или «индиктион» (лат. indiction - «объявление»), первоначально означало ежегодный продуктовый налог, введенный Диоклетианом. Размер подати определялся на основании переписи населения, проводившейся каждые 15 лет. Индиктом именовался как сам 15-летний отрезок времени, так и каждый год внутри него. Начало года приходилось на 1 сентября, когда собирался урожай и уплачивался налог.
При императоре Константине Великом († 337) 15-летний цикл индиктиона стал использоваться в летосчислении. В VI веке он стал одним из циклов созданного к этому времени византийского календаря, привнеся в церковный календарь следы хозяйственного уклада жизни исторической эпохи «золотого века христианства». В церковном календаре 1 сентября открывает годовой цикл неподвижных праздников - от Рождества Богородицы 8 сентября старого стиля до Ее Успения 15 августа.
В Византии и на Руси год не всегда начинался с 1 сентября; было широко распространено также мартовское летосчисление, когда началом года считается 1 марта или 25 марта (дата праздника Благовещения) . Если говорить точно, то церковный календарь, которому следуют Иерусалимская, Русская, Грузинская, Сербская Поместные Церкви и монастыри Афона, есть календарь не юлианский, а основанный на юлианском календаре византийский календарь, сложившийся к VI веку. В чем особенность этого календаря? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно обратиться к самому средоточию православного церковного года - празднику Пасхи. «Воскресение Христово есть основа нашей веры христианской православной. Воскресение Христово есть та первая, важнейшая, великая истина, возвещением которой начинали свое благовестие после сошествия Святого Духа апостолы. Как Крестной Христовой смертью совершено наше искупление, так Его Воскресением дарована нам вечная жизнь. Поэтому Воскресение Христово есть предмет постоянного торжества Церкви, неумолкающего ликования, достигающего своей вершины в праздник святой христианской Пасхи» . Поэтому первой отличительной особенностью богослужебного византийского календаря Церкви является то, что он неотделим от Пасхалии. Этот календарь имеет начало года 1 марта и ведет непрерывный счет дней с пятницы 1 марта 5508 года до Р.Х. Чтобы ответить на вопрос, какой сейчас год по византийскому «вечному» календарю «от сотворения мира», нужно для всех дней, начиная с 1 марта, прибавлять к номеру года от Р.Х. число 5508: 2011+5508=7519. Можно сказать, что мартовское новолетие 1 марта старого стиля напоминает нам о пасхальном годовом цикле постов и праздников Церкви, потому что именно 1 марта начинается новый год в византийском календаре, на котором основана наша Пасхалия.
Обращает на себя внимание, что первый день византийского календаря - пятница - есть в то же время и день грехопадения Адама . Этот день всегда будет напоминать о Кресте, который Господь добровольно принял в Великий пяток ради восстановления падшего Адама. День грехопадения есть шестой от сотворения мира. Значит, первый день творения является воскресеньем. Мы видим, что византийские хронологи присваивали имена дням седмицы ранее первого дня календаря. Этим было выражено церковное представление о первичности библейского седмичного круга дней по отношению к другим календарным ритмам. Здесь есть и указание, что, независимо от числа на календаре, следует помнить о воскресенье, среде и пятнице — всегда особых днях для каждого православного человека. Подчеркнем, что византийский календарь сохраняет непрерывный счет седмиц с самого первого дня.
Отрезок от начала календаря до Рождества Христова — 5,5 тысяч лет — указывает на срок от сотворения мира до грехопадения Адама — 5,5 библейских дней . Эта симметрия, заложенная в календарь его создателями , также имеет важнейшее смысловое значение.
Византийский календарь имеет еще одну немаловажную особенность. Он охватывает непрерывной шкалой дней все историческое время европейской культуры . Благодаря арифметической стройности солнечных и лунных ритмов, непрерывному счету дней седмицами и четверками лет и своей укорененности в культуре европейских народов он является непревзойденным инструментом для исчисления дат и хронологии.
Общеизвестно, что удобство календаря для хронологии и его астрономическая точность находятся в определенном противоречии . Если подстраивать календарь к движению светил - а делать это реже или чаще придется постоянно, поскольку абсолютно точный астрономический календарь невозможен, - то придется в принципе отказаться от идеи вечного календаря. По-настоящему вечный календарь может быть только моделью реальности, в которой отражены особенности движения светил, но нет буквального соответствия, которое и не ставится обязательным условием (стремление к буквализму несовместимо с совершенством и красотой).
Примером календаря, в котором астрономическое соответствие было оставлено в небрежении ради арифметической простоты и удобства исчисления дат, является календарь Древнего Египта. Год в нем состоял ровно из 365 дней . Египетский календарь просуществовал в истории более четырех тысяч лет, намного превзойдя свой период обращения даты астрономического равноденствия по числам календаря . Известно, что Н. Коперник использовал египетский календарь при составлении планетных таблиц . Можно упомянуть также известного фантаста и популяризатора науки А. Азимова, который в романе «Вторая Академия» представил календарь Древнего Египта в качестве вечного всегалактического (год в его календаре состоит из целого числа 365 дней). Процитируем: «По причине или по целому ряду причин, неизвестных простым смертным в Галактике, в незапамятные времена в Межгалактическом Стандарте Времени была выделена основная единица - секунда, то есть промежуток времени, за который свет проходит 299 776 километров. 86 400 секунд произвольно приравнены к Межгалактическому Стандартному Дню. А 365 таких дней составляют один Стандартный Межгалактический Год. Почему же именно 299 776, почему 86 400, почему 365? Традиция, говорят историки, отвечая на этот вопрос. Нет, говорят мистики, это таинственное, загадочное сочетание цифр. Им вторят оккультисты, нумерологи, метафизики. Некоторые, правда, считают, что все эти цифры связаны с данными о периодах вращения вокруг своей оси и вокруг Солнца той единственной планеты, что была первородиной человечества. Но на самом деле точно никто этого не знал» .
Немного коснемся устроения византийского календаря в связи с Пасхалией. Единые правила расчета дня Пасхи сложились в течение II-V веков новой христианской эры. Александрийский способ, принятый всей Церковью, опирался на древнегреческие таблицы течения Луны в соединении с юлианским календарем. В Александрийской пасхалии 21 марта юлианского календаря называется днем весеннего равноденствия. Условное календарное полнолуние, выпадающее на 21 марта или последующие дни, называется весенним пасхальным полнолунием. Воскресенье после весеннего полнолуния и является светлым праздником Пасхи. Этими простыми правилами и наименованиями дней в византийском календаре навечно закреплена память о событиях Пасхи, Креста и Воскресения Христова в связи с ветхозаветной пасхой 14 нисана по еврейскому календарю, которая была весной в Иерусалиме. Юлианский календарь в соединении с Александрийской пасхалией объединил в себе непрерывный счет дней, солнечный и звездный года и движение Луны. В таком виде, наполненный и освященный новым (христианским) смыслом измерения времени, с началом отсчета от сотворения мира, он стал календарем империи Ромеев (Византии) и явился выдающимся событием в истории культуры, оказав влияние на самые различные стороны жизни народов Европы. На Руси византийский календарь известен под названием Миротворного круга .
Александрийская пасхалия как часть византийского календаря основана на круге в 532 года. Этот круг называют великим индиктионом, в отличие от малого индиктиона длиною в 15 лет. Каждые 532 года в византийском календаре повторяются все возможные сочетания фаз луны, порядковых номеров дней в году и наименований дней седмицы. Благодаря этому свойству календаря богослужебный Типикон Православной Церкви завершен. Наличие круга в 532 года показывает, что авторы Пасхалии простирали ее много далее одного цикла, то есть на несколько тысяч лет. Отсюда можно заключить, что движение пасхальных границ по сезонам солнечного года - 1 день за 128 лет - было заложено в Пасхалию уже при ее создании. Тот же принцип мы видим и в отношении к календарю. Начало отсчета византийского календаря - 5508 год до Р.Х. Значит, календарь уже при его создании в V веке охватывал отрезки времени длительностью не меньше шести тысяч лет. В начале отсчета византийского календаря астрономическое весеннее равноденствие приходится на начало мая. Еще через шесть тысяч лет это событие сместится на начало февраля. Создатели календаря не могли не видеть этой особенности и, очевидно, не считали ее ошибкой.
К чему приводит движение даты астрономического весеннего равноденствия в византийском календаре? Весь цикл праздников Церкви, в том числе пасхальных, постепенно смещается в сторону лета. За 46 тысяч лет церковные праздники проходят по всем временам года, освящая весь годовой круг светом Пасхи. Это движение праздничных дней сообщает православным праздникам поистине вселенский характер, поскольку в равном положении оказываются христиане Северного и Южного полушарий (не говоря уже о жителях космических орбитальных станций). Начинается Пасха весной в Иерусалиме и обходит весь солнечный год, возвращаясь снова к иерусалимской весне через 46 тысяч лет. Это подобно тому, как пасхальное благовестие, воссияв во Иерусалиме, обошло всю вселенную. «Закон отошел, а Благодать и Истина всю землю наполнили... Оправдание иудейское скупо было, из-за ревности, не распространялось на другие народы, но только в Иудее одной было. Христианское же спасение благо и щедро простирается во все края земные» . «Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин. 1: 9). Не такое ли обоснование для возможности движения дней праздников по временам года имели в виду создатели Александрийской пасхалии?
Мы видим, что движение условной даты весеннего равноденствия по сезонам года, заложенное в византийский календарь его создателями, нельзя считать «ошибкой» календаря. Более того, это движение заключает в себе удивительное конкретно-историческое указание на столетие, в котором явлена была нам Пасха Христова - а именно: в течение более чем 40 тысяч грядущих лет по разнице между астрономическим весенним полнолунием и полнолунием Александрийской пасхалии можно будет однозначно установить историческое время Крестных страданий и Воскресения Спасителя. Подобное же указание мы читаем в Символе веры: «При Понтийстем Пилате».
Византийский календарь при внимательном и непредвзятом рассмотрении открывается как созданный для вечного употребления . Он подобен прекрасной книге, отражающей течение светил и наполняющей его смыслом без стремления к буквальному соответствию астрономической реальности. С точки зрения науки - это одна из моделей течения времени. С точки зрения Церкви - икона времени.
В этой связи стоит упомянуть об особенностях григорианской Пасхалии, введенной на Западе в XVI веке. Не всем известно, что эта Пасхалия основана на византийском календаре . Ради достижения большей астрономической точности лунные циклы Метона и Калиппа из византийского календаря дополняются поправкой Гиппарха (один день за 304 года). Эту поправку не включили в календарь астрономы Александрии, а Луиджи Лиллио, создатель григорианского календаря и Пасхалии, решил исправить их «ошибку». После введения поправки полученная юлианская дата пасхального весеннего полнолуния переводится на григорианский календарь.
Солнечный цикл григорианского календаря отличается от юлианского на трое суток за 400 лет. В результате наименьшим отрезком этого календаря, содержащим одинаковое число дней, является отрезок в 400 лет. Поэтому григорианский календарь неудобен для хронологии. Его начало отсчета неопределенно: с точки зрения арифметики - это 1 год н.э.; с точки зрения замысла григорианского календаря - это время I Вселенского Собора 325 года, к которому привязана дата равноденствия 21 марта; с точки зрения непрерывности календаря - это 1584 год - год введения календаря, когда из непрерывного византийского счета дней было удалено 10 суток. Понятно, что Церковь, перешедшая на западный календарь и Пасхалию, теряет Типикон как завершенный свод правил богослужения, поскольку число всевозможных сочетаний дней и фаз луны в григорианской Пасхалии практически неограничено.
Цель григорианской реформы - приближение календаря и Пасхалии к движению светил - достигается с хорошей практической точностью, но только в пределах ближайших трех тысяч лет. Византийский же Миротворный круг рассчитан на обороты и по 26 тысяч, и по 46 тысяч лет, и на много таких оборотов... Поставив во главу угла соответствие течению светил, реформаторы сделали свой календарь «смертным». Что же будет с «новым стилем» через три тысячи лет? Вся его сложная система из поправок и сложных таблиц «поплывет» и потеряет очертания, как сугроб на весеннем солнце... А потом? Снова реформы. Поэтому григорианский стиль — это не календарь в строгом смысле. Он не нацелен на вечность. Это не более чем эмпирические таблицы течения светил, рассчитанные, подогнанные только на ближайшие три тысячи лет — и не более того.
Думается, что самым благоприятным итогом дискуссий между сторонниками старого и нового стилей будет сохранение сосуществования двух календарей — григорианского в быту и делопроизводстве и юлианского (византийского) в церковной жизни и научной хронологии. На первый взгляд, календарное двустилие может показаться неправильным положением и даже недопустимым, как наличие двух разных систем правил правописания в языке. Но на проблему лучше посмотреть с точки зрения не взаимоисключающих правил, а со стороны стилевого многообразия, которое будет скорее преимуществом, чем недостатком. Обратим внимание на сосуществование и взаимодополнение двух стилей в языке - высокого и бытового. В истории известны случаи совместного употребления двух и более календарей: в культуре индейцев майя один календарь служил для хронологических расчетов, второй был религиозным, третий (самый простой) - бытовым .
Сохраняя верность традиционному календарю в хронологии и богослужении, мы не гонимся за химерой «астрономической точности». Для этого есть другие календари - и григорианский, как известно, далеко не самый лучший из них . Наш церковный юлианский (византийский) календарь имеет совсем другое назначение. По нему мы совершаем мироспасительный праздник Пасхи, храним память о священных событиях, достойных вечной памяти; он является канвой, с которой неразрывно связан весь строй православного богослужения, созданного на протяжении тысячелетия византийскими литургистами.
Поэтому поздравим 14 сентября друг друга с византийским новолетием, храня верность традиционному календарю и Типикону, понимая, что нам вручено великое культурное сокровище — византийский церковный календарь. Его мы получили от святых Кирилла и Мефодия вместе с литургическим наследием на церковнославянском языке. И, как некогда православные ромеи в Константинополе, помолимся и мы в храме и дома: «Всея твари Содетелю, / времена и лета во Своей власти положивый, / благослови венец лета благости Твоея, Господи, / сохраняя в мире люди и град Твой / молитвами Богородицы и спаси ны».
Черты любой цивилизации, и византийская не исключение, лучше всего проявляются через повседневность. Ее повторяющийся круг, разнообразие в который вносили праздники, рассвечивал разными красками мир крестьянина, горожанина, аристократа. Каждый трудился, ел, пил, одевался в различные одежды, украшал себя, веселился как мог, и в этой повторяющийся, ритмичной повседневности, в этом танце обыкновенной жизни, медленно менявшейся от столетия к столетию, для ромеев был заложен сам смысл существования, каким бы тяжелым или легким оно ни было.
§1. Образ деревни
Деревня была фундаментом византийской экономики и общества. Крестьяне во все времена оставались основными работниками Империи. Особенно отчетливо это проявлялось с VII в., когда новая экономическая и финансовая система стала основываться более на деревне, чем на городе.
Положение крестьян зависело от разных обстоятельств, прежде всего от погодных условий, которыми определялось главное – урожай. Рабочий день агрикола или георга, то есть земледельца-пахаря или крестьянина (византийские источники различали эти понятия) начинался с восхода солнца и заканчивался только с наступлением темноты. Их мир был миром тяжкого труда и редких праздников. Круглый день деревенская семья трудилась в поле, саду, винограднике, занималась выпасом домашнего скота. Именно количество последнего определяло степень достатка.
Земля делилась под запашку, под пастбища и под источники сырья. В основном выращивали пшеницу и ячмень, причем пшеница была преимущественно твердых сортов, из числа тех, что ныне употребляют для макаронных изделий, или пленчатой, типа полбы-двузернянки, которая служила основой для овсянки и сухих каш, называемых в Геопонике трагос. Кое-где сеяли просо, хотя в небольших количествах: любили его не все, многие ромеи считали, что оно тяжело для желудка. Рожь оставалась относительным нововведением даже в XIII в. Зато уже в средневизантийский период в ход постепенно вошли такие культуры как сахарный тростник и хлопок, правда, не повсеместно. Это была не исконно византийская культура.
Выращивание хлопка началось с I в. до н. э. на Ближнем Востоке, куда он был завезен из Индии. Изготовляли хлопковую ткань и в Египте, но в эпоху поздней античности все еще весьма ограниченно. Только после арабских завоеваний VII в. выращивание хлопка и производство тканей из него стало более широко распространяться в Восточном Средиземноморье и со времнем появилось собственно в Византии. К примеру, хлопок рос на Крите в поздневизантийский период и там же, в местах с налаженной ирригацией, собирали сахарный тростник.
Земледельцы обрабатывали участки земли, расположенные на разных полях, иногда распланированных террасами. Как и выращивание разных зерновых культур, это защищало от неурожая.
Агротехника почти не изменялась. В орудиях труда значительную роль играло дерево. Известно, что обработку земли как правило вели с помощью главного инструмента – довольно простой сохи-аротрона, которая представляла собой деревянный стержень. Один его конец соединялся с ярмом упряжи, а к другому присоединялись сошник-крискеллон и рукоятка, на которую налегал землепашец. Соха была лучше приспособлена к легкой почве средиземноморских равнин, чем тяжелый плуг, поэтому его редко использовали, разве что для поднятия неатоса или агрии – глинистой, заброшенной или дикой, лесистой, необработанной земли, что представляло большую трудность. Из других деревенских инструментов в ходу были неизменная железная или деревянная мотыга с двумя зубьями – дикелла, деревянная лопата, ручная палка-сажалка, железный серп – дрепанон, коса, двузубые вилы-лисгарион, двойной молот или двуглавая колотушка, а единственной «машиной» – мельница, на которой мололи зерно или отжимали масло.
Мельницы, работавшие от силы воды или животных, таких как волы, мулы или ослы, размещали в удобных местах, на общих или на своих участках, иногда вдали от деревни, а хозяев величали «господами эргастириев». Ветряные мельницы с передаточной системой трансмиссии появились в Византии поздно, в XIV в., хотя они были в ходу в Персии с VII-VIII вв. В условиях недостаточного водного снабжения, такие мельницы стали особенно востребованы на некоторых византийских островах, например, на Лемносе. Но куда чаще в крестьянском хозяйстве можно было встретить использование ручной мельницы роторного типа из двух каменных жерновов, производительность которой была вполне достоточна для обслуживания нужд семьи. Жернова высекали из твердых пород известняка, вулканических пород, базальта, причем делали это особые мастера.
Масло из оливок, льна, сезама давили под прессом, который мог быть с грузом – противовесом и длинным рычагом или винтовой. В ранней Византии винтовой пресс использовали и для отжимания винограда, хотя такого рода технология зафиксирована только в Палестине. Куда чаще встречаются остатки тарапанов – корытообразных давильных площадок со сливом, вырубленных в скале или высеченных из блоков известняка.
Плодородие почвы, особенно садов и огородов, стремились увеличить за счет ирригации – системы каналов, акведуков, цистерн, которая требовала постоянного ухода. В Месопотамии, Сирии издавна применяли для полива вертикальное водяное колесо – нарию. Использовали его в Анатолии и в европейских фемах. Античный простой ворот-коромысло – геранон, служивший для тех же нужд, был в ходу, вероятно, повсеместно. Колесо с прикрепленными к нему сосудами – сакийа черпало воду из источника или цистерны и выливало ее в желоб, по которому вода поступала к месту полива. Это же приспособление использовали для дренажных, осушительных, мелиоративных работ. При хорошем поливе в некоторых районах Византии можно было снимать по два урожая в год.
С целью улучшения плодородия следили также за тем, чтобы отобрать под сев лучшие семена. Вероятно, велась их селекция, но урожайность все равно оставалась небольшой в сравнении с нынешними стандартами. В среднем она была ближе к соотношению 1:5, нежели 1:3, как считают некоторые историки. То есть взамен одного посеянного зерна крестьянин получал 35 зерен урожая, хотя бывало, что земледелец не собирал и того, либо, напротив, получал невиданно богатый урожай. Условия для подобных казусов в такой огромной стране, как Византия, были самые разнообразные. К тому же надо заметить, что приведенные выше средние показатели были типичны для подавляющего большинства аграрных стран Средневековья и по сути дела не менялись до Нового времени.
Все покоилось на мускульной силе и животной тяге. Грузы, до полутонны максимум, ромеи перевозили с помощью единственного транспортного средства – двух- или четырехколесной повозки, запряженной волами или мулами. При большем весе хомут душил животное. Для защиты его шеи от трения использовали различные приспособления, а упряжь в виде повода и уздечки обычно делали из веревок. Случалось, что при пахоте особенно жирной, вязкой земли, какая была в долине реки Меандра на западе Малой Азии, применяли буйволов, поскольку только они были в состоянии тащить тяжелый плуг, необходимый в таких случаях. А вот лошадь так и не вошла в крестьянское хозяйство. С вьюками, – до IX в. неподкованная, без седла и стремян, – она годилась для езды, но никак не для работы на поле.
Сменялись времена года, за пахотой следовал сбор урожая, за жатвой вновь приходила пахота. Так, размеренно и неторопливо, словно по кругу, циклами, протекала жизнь ромейского труженика-земледельца. Ее недвижимая история отбрасывала государство, политику и события.
В позднюю античность самые крупные деревни в Египте могли иметь по 5000 обитателей, тогда как маленькие села насчитывали по несколько сот человек. Но чаще всего крестьяне жили в деревне, которая состояла из небольшого количества домов. Радолив, одно из крупных сел восточной Македонии, в начале XIV в. насчитывал население около 1000 человек, однако многие другие деревни были гораздо меньше. Постройки жались друг к другу, концентрируясь вокруг одного или нескольких общих колодцев, возле которых любили собираться женщины. Каждый дом имел свой внутренний двор с хозяйственными, подсобными помещениями, площадь которых превосходила жилую часть. Преуспевающие крестьяне жили в двухэтажных, крытых черепицей домах, куда поднимались с улицы по лестнице, но большинство удовлетворялось парой жилых комнат под кровлей из посеревшей старой соломы. Археологи называют такие постройки, выполненные их необработанного камня, двухкамерными. Они плохо освещались, и еще хуже обгревались.
Наделы пахотной земли – хорафии, отдельные небольшие усадьбы, подсобные хозяйства – кафедры, приусадебные участки – эксофирии находились за пределами этого обжитого центра, на периферии, как и фруктовые сады, огороды, оливковые, инжирные, ореховые рощи и виноградники, часто огороженные кольями изгороди. Эти легкие ограждения носили временный харктер и после снятия плодов участки становились доступными для пастьбы скота. Он собирался в общем стаде-агеле, за которое отвечал пастух со сторожевыми собаками. Изобличенный в гибели, ранении или ослеплении животного по его вине и давши в этом ложную клятву, пастух жестоко карался отрезанием языка. Каждый платил пастуху пропорционально количеству собственных животных. За ними надо было бдительно приглядывать, ибо оставшись без надзора, они могли свалиться в ров, наткнуться на колья, потравить чужой виноградник, попасть в западню, поставленую во время сбора плодов, да и хищные звери, знакомые нам лишь по детским сказкам, – медведи, дикие быки-туры, олени, косули, кабаны, лисицы, а особенно волки, бродили даже в полях и лугах вблизи сел и городов. На них, как и на зайцев, бобров, ласок, хорьков, диких уток, дроф, ржанок, голубей охотились, но сама охота рассматривалась отнюдь не как популярное увлечение, а как способ пополнить запасы шкур, меха и особенно пищи, необходимой для выживания. Последней цели служило также собирание диких плодов, ягод, меда диких пчел. Нет сомнений, что человек деревни чувстовала себя гораздо менее защищенным, чем обитатель города. Разумеется, такие суровые условия существования тела не могли не способствовать огрублению человеческой души.
Впрочем, зажиточные крестьяне, тех кого с VI в. называли по-гречески деспотаи тон георгон – «деревенские господа», подчас располагали великолепными имениями, обрабатывали обширные земли, имели известные с древности водяные мельницы разной конструкции и назначения, специальные помещения для давки винограда, обязательно содержали пасеки, много разнообразного скота и на вырученные от хозяйства средства могли прикупить еще земли или взять ее в аренду. Если поселение разрасталось и была возможность возделывать землю на значительном расстоянии от него, некоторые крестьяне отправлялись на выселки, которые имели вид фермы или крошечного хутора, известного как агридий или кафедра. Размеры последних обычно были невелики – от половины модия до 10–11 модиев земли, хотя встречались и кафедры очень крупных землевладельцев.
Крестьяне занимались не только сельскохозяйственным производством. Их имена свидетельствуют, что среди сельских поселенцев были и промысловики, ремесленника – гончары, кузнецы. Лесные ресурсы тоже были весьма значительны и вносили свой вклад в деревенскую экономику, особенно в заготовку топлива, выжиг древесного угля. Это было тяжелое, но прибыльное занятие. Древесный уголь получали так: штабель нарубленных дров покрывали дерном, делали в дерне продухи и поджигали. Необходимо было 10–15 дней поддерживать медленное и равномерное тление, а уголь трамбовать специальной деревянной колотушкой-трамбовкой. Это была работа без отдыха, в дыму и копоти, к тому же смертельно опасная, – ведь углежоги, трамбуя уголь, ходили лишь по слою дерна и запросто могли провалиться в гору раскаленного угля. Разгребя кучу, уголь очищали от земли, дробили и складывали в корзины, мешки, в которых везли на продажу, заказчикам, особенно в города, где на этот товар всегда был спрос. Иногда усадьбы-кафедры размещались близь зарослей тростника, который поставляли на переработку в соответствующие эргастирии. Вообще, крестьянские общины, расположенные вблизи городов, имели больше шансов на процветание. Деревни, находившиеся у рек или морей, активно занимались рыболовством. Некоторые поселения специализировались на шитье парусов, производстве оливкого масла и вина.
Односельчане действовали совместно, защищая свои интересы. Они сообща могли судиться с соседним монастырем, посягавшим на их права, отстаивать возможность пользоваться водоемом, выпасом, лесом. У них были свои выборные старшины. Например, в ранневизантийском Египте глава деревни-комы – комарх распределял налоговые обязательства.
Самой важной функцией деревни была фискальная, хотя крупные, влиятельные землевладельцы часто отделялись от фискального объединения, какое представляла собой небольшая деревенская община – хорион. Все плательщики податей заносились в списки государственного кадастра. В VIII- IX вв. официалы собирали налог в зависимости от качества обрабатываемых земельных держаний. Если крестьянин был не в состоянии платить свои подати, они перекладывались на остальных состоятельных членов общины. Зато крестьяне такой общины, прежде всего родственники и ближайшие соседи, имели предпочтительные права – протимисис по отношению к прочим соседним собственникам. Если земля продавалась, то купить ее они могли раньше других. Если земли страдали от какой-либо природной, экологической катастрофы или нападения врагов, тогда их владельцам гарантировалась государством свобода от уплаты податей в течение 30 лет. Даже брошенную землю нельзя было отнять у его владельца в течение того же срока.
Встречались и обособленные, заброшеные земли – класмы, которые отделялись от общинных деревенских и зачастую продавались знатным землевладельцам, которые таким образом расширяли свои владения. Такие крупные поместья земельных аристократов тоже были населены сельским людом. Это были главным образом арендаторы и рабы. На какой бы земле не трудился крестьянин, своей, или чужой, это всегда был тяжелый, изматывающий труд.
В редкие свободные минуты досуга, после окончания долгого трудового дня, расслабившись за ужином, византийские крестьяне любили петь. Сюжеты песен, как и весь уклад жизни поселян, были просты и бесхитростны. В них звучала похвала сильному барану, ревностно оберегавшему стадо, или отважному псу, который не побоится гиены и задушит волка. Поселяне-пограничники (акриты) воспевали подвиги, совершенные во время стычек с врагами, удачные набеги за скотом, да и сами любили послушать сказания в исполнении странствующих рассказчиков-певцов. Конец сбора урожая старались отметить веселым пиром с обильной едой и возлияниями, когда приглашали выступить странствующих акробатов и мимов. Верхом удовольствия было посмотреть как священнослужители местной церкви разыгрывают на праздник инсцинировки Страстей Господних. Так крестьянское общество забавлялось самим собой. Незамысловатые увлечения давали возможность почувствовать внутреннюю свободу и независимость.
Кругозор крестьян был весьма ограничен: весь мир для них замыкался на родной деревне и ближайшей округе. Дом, колосья в поле и животные, мирно пасущиеся на лугах, – вот и весь космос крестьянского существования. Как правило, деревенский священник, игравший в деревне очень важную роль, учил желающих читать, писать и считать, но больше утешал и наставлял. Книги попадали в руки поселян редко, да и те были главным образом трактатами по магии или предсказаниями оракулов. Жители внутренних областей Империи с недоверием слушали рассказы захожих паломников и бродяг о том, что где-то там, за три девять земель, за горами и долинами существует море, которое способно доставлять человеку пропитание. Новости в деревню доходили чрезвычайно медленно. Крестьяне знали, что на свете существует могущественный и грозный император, их повелитель и господин – об этом не давал забыть местный сборщик налогов. Но имя очередного правящего василевса было известно далеко не каждому, а таинственный мир священного императорского дворца воспринимался чем-то неземным, недостижымым для простого смертного, привыкшего день-деньской копаться в земле и ухаживать за домашней птицей и скотиной.
Истинным бичом являлась война, которая в непрерывно сражающейся Византии была не редкостью. Над жителями деревень постоянно висела угроза попасть в плен, быть обобранными либо своими солдатами, либо иноземными армиями, независимо от того, приходили они как враги или как мнимые друзья, подобные крестоносцам или алчным каталонским и сицилийским наемникам рыцаря-тамплиера Рожера де Флора. Но даже тогда крестьяне одной деревни могли не знать о беде, постигшей их ближайших соседей – военные рейды не были долговременными, а неприятельские пути отличались локальностью.
В определенные дни, обычно связанные с праздиком какого-либо святого, крестьяне были вынуждены съезжаться на близлежащий сельский или городской рынок, чтобы привезти на повозке зерно, пригнать несколько овец, молодых коз, свиней, продать их скупщикам, заезжим торговцам или попросту обменять продукты своего хозяйства, чтобы приобрести новую одежду, обувь, нехитрые украшения для жены и детей, взять денег в долг у ростовщика. За вырученные несколько монет следовало уплатить налоги и купить самое необходимое, то, чего не могло дать деревенское ремесло.
Византийский город поражал воображение деревенских жителей обилием роскошных домов и дворцов знати, великолепием кафоликонов и церквей, многолюдностью улиц и площадей. Сами же горожане вызывали у поселян смешанное чувство зависти и презрения. Земледельцы видели, что плоды их тяжелого сельского труда стекались в город, да и живется его обитателям гораздо зажиточнее и легче. Горожане в свою очередь подсмеивались над невнятной речью и невежеством, грубой и запачканной одеждой земледельцев, их растерянностью на оживленных и шумных улицах. Среди них бытовала даже пословица, в которой говорилось, что мужик мужика сразу же узнает по родственному обличию. В глазах правящих слоев крестьяне были невежественными и глупыми, незначительными людьми. Тем не менее именно этой «корявой», мужицкой агарарной Византии Империя была обязана лучшим столетиям своего благосостояния и военных побед. Именно на ее труде основывалось благосостояние Романии.
Византийское село не было застывшим элементом. Оно переживало медленную эволюцию. Наиболее динамично развивалась ранневизантийская деревня, которая была довольно многолюдной. Большинство ее крестьян находилось в статусе колонов. Археологические исследрвания обнаруживают большое число сельских поселений этого времени. Их сельскохозяйственная продукция была отчетливо ориентирована на рынок.
Административные и социальные преобразования в Империи в конце VIII вв. отразились на деревенской экономике. Славянские вторжения на Балканы численно пополнили сельское население, хотя в целом произошло резкое сокращение количества деревень по сравнению с V-VI вв. Зато большинство земледельцев приобрело свободный статус и самостоятельно платило налоги государству. Именно в это время получил особое распространение Земледельческий закон (Номос георгикос), отчетливо рисующий положение таких крестьян. Число крупных землевладельцев в это время было незначительно. Милитаризация жизни в условиях перманентной войны потребовала активного использования крестьянских ресурсов в качестве солдат, но нехватка рабочих рук не позволяла отнять их у земли. Отсюда рожение столь типичной для этого времени фигуры крестьянина – стратиота фемы, который нес военную службу, по сути дела, без отрыва от своего хозяйства.
Пока в течение VII-IX вв крестьянское общество оставалось достаточно социально монолитно, оно было очень устойчиво, особенно к агрессии извне. Его победы над арабами были победами массового крестьянского войска, стратиотского ополчения. Условия жизни византийских крестьян долгое время были лучше, чем в остальном средневековом мире. Недаром в ромейской деревне до XI в. не случалось массовых восстаний по социальным причинам. Но как только крестьяне стали массово превращаться в угнетенную социальную группу, в париков – «присельников», зачастую лишенных своей земли, победы прекратились и пришлось идти на перестройку общества на феодально-государственный лад, дабы поправить ситуацию. Зоне крестьянской свободы пришел конец, а вместе с ней стал неотвратимо надвигаться и конец Империи.
Это не значит, что само сельское хозяйство пришло в упадок: оно еще долго оставалось на плаву. Росли население, площадь обрабатываемых земель. Археологические исследования в разных регионах Империи свидетельствуют о росте числа сельских поселений в XI-XII вв. Документы из архива Афона показывают, что эта экспансия длилась до первой половины XIV в. Прибыль от сельских занятий была существенна. В некотрых деревнях Македонии крестьяне активно культивировали виноград. Сельский Пелопоннес давал в большом объеме масло, которое италийские торговцы доставляли в Константинополь и другие значительные центры восточного Средиземноморья. Но в целом положение стало более тяжелым в силу необходимости защиты интересов крестьян от «могущественных властелей» – динатов. Парики, крестьяне, которые арендовывали землю у землевладельцев или государства, стали преобладающей частью сельского населения. Имперское законодательство, несмотря на попытки защитить крестьянские интересы от знатных землевладельцев и сохранить ряды самых массовых налогоплательщиков и воинов, сыграло важную роль в этом явлении. Среди сельского населения постепенно становилось все меньше и меньше крестьян – собственников земли. Этот процес прекрасно иллюстрируют материалы архивов Афона. Все больше земель оказывалось в руках знатных землевладельцев. Причем разница между свободными крестьянами и париками – «присельниками» на землях такой знати все более размывалась. В то время, как государство предоставляло податные льготы земельной аристократии, крестьяне-собственники постепенно трансформировались в париков с соотвествующим законным и фискальным статусом. В западной Малой Азии – ядровых землях Византии этот процесс был фактически завершен к концу XIII в. В середине – второй половине XIV в. деревенская экономика оказалась разорена последствиями опустошительных эпидемий и войн. Многие деревни были заброшены, другие почти обезлюдели. Их образ навсегда остался в прошлом.
§2. «Забытый гул погибших городов...»
И не забудь ладонями прикрыть уста –
Не окажи соседу неучтивости.
У двери, как пристало, постучись слегка,
Да не врывайся, словно пес сорвавшийся,
Что по дому шныряет и подачки ждет.
Во всем покорствуй старцам, и начальникам,
Веди беседы тихие и кроткие,
Ни с кем не забывай, монах, о скромности.
Пусть смех твой будет мирною усмешкою:
Не хохочи, ограды не кажи зубов.
Беги родных: избегнешь огорчения.
Страшись сношений с братьями юнейшими:
Здесь сатана губительный скрывает ков.
Не суесловь, не надмевайся гордостью,
Не забывай о строгом послушании.
Не суемудрствуй без нужды о догматах,
Ученостью не хвастай, избегай греха.
Коль все исполнил, радуйся и бодрым будь.
Из Хроники Йешу Стилита (начало VI в.) о голоде и море в византийской Сирии в 500 г.
§38. В месяце апреле того же года [март 500 г.] вышла на нас саранча из земли, но ее количество заставило думать, что не только из яиц, которые были в земле, она вышла, но что самый воздух изрыгнул ее на нас и что она также спустилась с неба. Пока она только ползала , она сожрала весь Ароб , область Решайны, Теллы и Эдессы. Когда она стала летать, то протяжение занятого ею круга было от границы Ассирии до западного моря, на севере она дошла до границы области Ортайе . Саранча сожрала и опустошила эти области и уничтожила все, что было в них, до такой степени, что прежде чем наступила война, мы увидали своими глазами то, что было сказано о вавилонянах: «Перед ними земля как рай Эдемский, за ними оголенная пустыня» (). И если бы воля Господня не возбранила ей, она сожрала бы людей и скот, что она и сделала, как мы слышали, в одном селении. Положил человек малого ребенка на поле, когда они работали, и пока они шли из конца в конец поля, напала на него саранча и лишила жизни. Тотчас в месяце нисане [апрель 500 г.] начала возрастать цена на зерно и на все прочее. Продавалось 4 модия пшеницы за динарий. В месяцах хазиране и таммузе [июнь и июль 500 г.] жители этих мест были лишены всего [необходимого] для жизни. Они посеяли просо для собственного употребления, и его не было достаточно, так как оно не уродилось. Еще до конца года нужда заставила людей нищенствовать от голода. Они продавали свое имущество – скот, быков, овец, свиней – за половину цены, потому что саранча съела всю растительность, не оставив ни пастбищ, ни пищи ни для людей, ни для скота. Многие покинули свои области и отправились в другие области севера и запада. А больные, бывшие в деревнях, старики и дети, женщины и младенцы, которые были мучимы голодом и не могли отправиться в дальние области, пошли себе в города, чтобы выпрашивать на жизнь. И опустели селения многие, и деревушки остались без людей. Но не избежали наказания даже те, которые отправились в далекие области, но как написано о народе израильском: «Куда бы они ни шли, рука Господня была над ними для несчастья» (). Также случилось и с этими. Постигла их чума в областях, в которые они отправились. Также и тех, которые вошли в Эдессу, поразила чума.
§41. Год 812 . В этом году после сбора винограда вино продавалось 6 мер за динарий, а каба винограда за 300 нумиев. Усилился голод в селениях, ели горькие травы, другие варили опавший виноград и ели, но все это их не насыщало. Те, что были в городах, бродили по площадям, подбирая корни и листья растений, запачканные навозом, и ели их, а спали в портиках и на площадях. Они стонали ночью и днем от мучений голода, их тела чахли, они ослабевали и худобой своего тела были подобны шакалам. Ими были полны весь город, и они начали умирать в портиках и на улицах.
§42. Когда игемон Демосфен отправился к императору , он сообщил ему об этом несчастьи, и дал ему император немало золота, чтобы раздать бедным. Когда игемон прибыл от него в Эдессу, он повесил многим людям на шеи свинцовые печати и давал каждому из них по литре хлеба в день. Но они все же не могли существовать, потому что они исстрадались от мук голода, истощавших их. В это время в месяце тешри втором [ноябрь 500 г.] усилилась чума. В месяце кануне первом [декабрь], когда начались холода и морозы, так как они ночевали в портиках и на улицах, постигла их во время сна. Плакали дети и младенцы на всех улицах; у одних умерли матери, другие их оставили и убежали, потому что они просили кушать, а им нечего было им дать. Трупы валялись на всех улицах распростертыми, и горожане не были в состоянии хоронить их, потому что пока они уносили тех, которые умерли первыми, они, возвращаясь, находили других. Следуя усердию мар Нонна, ксенодоха, стали и братья обходить и собирать эти трупы. И собрался весь город к воротам ксенодохиона уносить мертвых и хоронили их с утра до утра. Экономы храма – священник мар Теватил и мар Стратоник, который впоследствии был удостоен звания епископа в городе Харране, устроили больницу в одном из строений Эдесского храма. Те, которые были больны, входили и ложились там. Много трупов находили в больнице и хоронили их вместе с [трупами] ксенодохиона.
§86. ... те, что пришли к нам под именем спасителей, чтобы помочь нам, когда приходили и уходили, грабили нас почти так же, как враги. Многих бедных они сгоняли с кроватей и сами спали на них, а хозяева ложились на земле, даже в холодные дни. Одних они прогоняли и заставляли уйти из своих домов, входили и располагались в них сами. Скотину других они насильно уводили как добычу. Они с тела снимали у них одежду и уносили ее. Иных они жестоко били из-за любимого дела, с другими они ссорились на улицах и ругались по мелким причинам. Немного съедобное у всякого и запасы, которые имелись у некоторых в деревнях и городах, они открыто грабили. На многих они нападали на распутье. Они селились с ремесленниками в их лавках, потому что им не было достаточно домов и гостиниц города. На глазах у всех на улицах и в домах они насиловали женщин. У старых женщин, вдов, бедных отбирали масло, дрова, соль и другие предметы для своего употребления и отрывали их от дела для того, чтобы прислуживать им. И вообще всех они притесняли, больших и малых, и не оставалось никого, кого бы не коснулась их злоба.
Местные правители, которые были поставлены упорядочить и распределить их, тянули руки к взяткам, и так как они получили их от всех, то никто не был от них избавлен, но даже к тем, к которым направляли сначала, они через несколько дней посылали еще других. Они селили их у священников и диаконов, хотя у них и была грамота от императора, чтобы к ним не селили...
§92. После того, как Фарзман отправился в Амид, пришел вместо него дука Роман и остановился в Эдессе со своим войском. Он оказал много благодеяний бедным. Император в этом году увеличил еще [больше] все свои милости и послал отменить подать по всей Месопотамии. Радовались все деревенские господа и прославляли императора.
Рецепты византийской кухни из хозяйственной энциклопедии «Геопоники» (середина X в.)
Книга V. Глава 52. О приготовлении изюма
1 . У древних много говорилось о приготовлении изюма. Мне же нравится делать его так. 2. Зрелые гроздья [винограда], перекрутив черешки, оставь сохнуть на лозе, а затем сорви их и повесь в тени. Совершенно сухие ягоды ссыпь в сосуд, подстелив виноградных листьев, высохших на солнце. 3. После того как сосуд будет наполнен, положи сверху опять виноградных листьев, закрой сосуд и поставь его в прохладном месте, куда не проникает дым. Приготовленный таким способом изюм долго сохраняется и очень вкусен.
Книга VIII. Глава 28. Изготовление медовой сыти
1 . Возьми старой дождевой воды или другой, уваренной на одну треть, положи в нее достаточное количество меда и влей эту смесь в сосуд; поставь его в тени на десять дней, оставь отверстие для прохода воздуха. Потом пей. Напиток этот от старости становится, пожалуй, еще лучше. 2. Этот напиток опытные врачи, удостоверившись, что он состоит только из воды и меда, предписывают слабым больным. 3. Другие примешивают к меду одного снегу и, растерши эту смесь, убирают ее: это лекарство при жаре. Называют этот напиток снежным медом.
Книга XIX. Глава 9. О засолке мяса
1 . Мясо остается на долгое время свежим, если его очистить, охладить и положить в тенистом и влажном месте, лучше северном, чем южном. 2. Оно станет еще приятнее на вкус, если его обложить снегом и засыпать мякиной. Животным, мясо которых собираются засаливать, за день до убоя не следует давать пить. 3. При засолке кости нужно вынимать из мяса. Для засолки лучше поджаренная соль. 4. Что касается посуды для засолки, то лучше всего посуда из- под оливкового масла и уксуса. 5. Козлятина, баранина и оленина лучше всего засаливаются, если их после первого засола вынуть из рассола, обтереть и снова посыпать солью. Затем, наконец, положить в виноградные косточки, не отделенные от кожуры, причем так, чтобы один кусок (мяса) не касался другого, а находился бы весь в косточках. 6. Если же ты зальешь его сладким мустом, то мясо будет еще лучше.
Из Кодекса Юстиниана (3.12.9), включившего предписание императора Льва от 8 декабря 469 г. относительно празднования воскресного дня
Мы желаем, чтобы дни праздничные, – дни, посвященные высочайшему величию, не охватывались никакими наслаждениями и не осквернялись никакими мучениями взиманий (долгов или налогов).
1 . Итак, мы определяем, что воскресный день (dominicum) должен быть почитаем всегда [как] достопочтенный так, чтобы он извинялся (т. е. освобождался) ото всех взысканий, [чтобы] никого не донимало никакое предостережение, не востребовалось никакое взыскание по завещательному поручению, [чтобы чиновный] аппарат молчал, адвокатура спряталась, [чтобы] этот же день был чужим для [судебного] следствия, а колючий голос глашатая умолк [...].
2 . Однако же мы не допускаем, чтобы расслабляющие [душу] безделья религиозного дня задерживали кого-нибудь [среди] гадких наслаждений. В этот же день [пусть] никого из людей не требует себе ни театральная сцена, ни цирковое состязание, ни печальные зрелища [убийства] зверей; и даже если торжество выпадет на долженствующие быть прославляемыми [дни] – наше рождение или начало [правления], то оно откладывается.
Из «Хроники» Йешу Стилита (начало VI в.) о ежегодном праздновании в начале мая в сирийской Эдессе
§30. Год 808 . ...Приблизилось опять время праздника, в который распевались языческие сказания и горожане приложили стараний больше, чем прежде. Еще за семь дней они стекались толпой к театру в вечернее время, одетые в льняные одежды, покрытые тюрбанами, с распоясанными бедрами. Перед ними горели светильники, курился фимиам, и они бодрствовали всю ночь, кружась по городу и прославляя плясуна до утра в песнях, кликах и высокомерии. По этой причине у них было в пренебрежении ходить на молитву, и ни один не приходил к [мысли] о своей чести, но в своей гордости они издевались над скромностью своих отцов, которые говорили: «Вы не должны делать всего этого, подобно нам». Простецы и невежды были жители города в старое время, поэтому они пребывали в нечестии, и не было никого, чтобы противиться им, прервать и научить их. В это время в Эдессе находился Ксенайя, епископ Маббогский , о котором более других думалось, что он принял на себя труд поучения, но и он не беседовал с ними об этом предмете больше одного дня.
Из правил Пято-Шестого Трулльского собора 691 / 692 гг. относительно народных праздников
62 . Желаем совершенно изъять из жизни верных так называемые календы, воты, врумалии и народный праздник, совершаемый в первый день месяца марта, также всенародные пляски женщин, могущие произвести большой соблазн и вред. Также отвергаем пляски и обряды, совершаемые мужчинами и женщинами во имя ложно названных у язычников богов по какому-то древнему и чуждому христанской жизни обычаю, и определяем, чтобы никакой мужчина не одевался в женское платье, или женщина в платье приличное мужчинам, также чтобы никто не надевал на себя масок комических, или сатрических, или трагических, – чтобы не называли имени гнусного Диониса, когда выжимают виноград в давильнях, не творили безумного по невежеству или легкомыслию, когда сливают вино в бочки. Тех, которые отважатся делать на будущее время что-нибудь из упомянутого выше, зная это [постановление], тех повелеваем, если они клирики, извергать, а если миряне, отлучать [от Церкви].
65 . Повелеваем не употреблять на будущее время костров, возжигаемых некоторыми перед своими эргастириями и домами на новолуние, через которые некоторые отваживаются перепрыгивать по какому-то древнему обычаю. Кто сделает что-нибудь такое, тот, если он клирик, пусть будет извержен, а если мирянин, пусть будет отлучен [от Церкви].
66 . Начиная от святого дня воскресения Христа Бога нашего до нового воскресения в течение целой недели верные должны неопустительно проводить свободное время в святых церквах, увеселяясь псалмами, гимнами и песнями духовными и празднуя в честь Христа, внимая чтению Божественных Писаний и вкушая Святые таинства, ибо таким образом мы воскреснем и вознесемся вместе с Христом. Поэтому в указанные дни ни в коем случае не производится конского ристания и другого народного зрелища.
«Ромейская история» Никифора Григоры (ок. 1293–1361 гг.) о странствующих акробатах
В то время в Константинополь зашли люди, знавшие чудесное искусство. Они вышли первоначально из Египта и по пути, в Аравии, Персии, Армении и Грузии, показывали свое искусство. Все, что они делали, было необычайно и чудесно; впрочем, это не было дьявольским наваждением, а было делом естественным, плодом долговременного упражнения. Не распространяясь слишком, мы расскажем о некоторых действиях. Например, взяв две или три корабельных мачты и поставив их вертикально к земле, акробаты укрепили их нетолстыми канатами, так что они не могли наклоняться ни на ту, ни на другую сторону. Потом от вершины одной мачты натягивали веревку и ею обвивали одну из мачт снизу до верху, чрез что образовывали некоторого рода вьющиеся ступеньки, по которым можно было всходить. Всходя по ним, один становился на самой вершине мачты то на одной ноге, то на другой, то, поднимая обе ноги вверх, а головой упирался в вершину мачты; потом, сделав неожиданный прыжок, одной рукой крепко хватался за веревку и цеплялся за нее, после чего быстро и безостановочно начинал вертеться и кружиться колесом. Затем вместо рук, уцепившись за веревку голенью и повисши головою вниз, снова начинал вертеться и кружиться. Потом, встав прямо посредине веревки и взяв лук и стрелы, стрелял в цель, поставленную очень далеко, и стрелял так метко, как не мог бы другой, стоя на земле. Сверх того, зажмурив глаза и взяв на плечи мальчика, он совершал по веревке воздушное путешествия от одной мачты до другой. Вот что делал один. А другой, поднявшись на лошадь, погонял ее и на полной рыси стоял прямо то на спине, то на гриве, постоянно и смело перебирая ногами, принимая вид летящей птицы. Иногда он вдруг соскакивал с бегущей лошади, хватался за ее хвост и неожиданно опять появлялся на седле. Или опускался с одной стороны седла и, обогнув брюхо лошади, легко поднимался на нее уже с другой стороны и снова ехал. Занимаясь такими фокусами, он не переставал подгонять коня бегом. Такие чудеса делал второй. Третий, поставив на голову палку длинною в локоть, а на верхний конец ее полный сосуд воды, ходил так, что сосуд долго оставался неподвижным. Один ставил на голову свою длинное копье, снизу до верху обвитое веревкой, образовавшей выступы, за которые мальчик ухватывался руками и ногами и, поочередно передвигая их, в короткое время достигал самой верхушки копья, с которой и спускался вниз. В то же самое время, имевший на голове копье, безостановочно прохаживался взад и вперед. Другой бросал вверх стеклянный шар и потом ловил его или мизинцем, или локтями, или другим каким способом. Такие фокусы не всегда сходили с рук счастливо и без вредных последствий, нередко, обрываясь, эти люди ушибались до смерти. Из отечества их отправилось больше сорока человек, а достигло Романии в добром здравии меньше двадцати. Несмотря, однако же, на это, они, собирая со зрителей большие деньги, продолжали ходить всюду как для прибыли, так и для того, чтобы показать свое искусство, и обошли почти всю вселенную.
Задания к источникам:
1 . Что главное подчеркивал Иоанн Каминиата в описании Фессалоники?
2 . Какие меры по борьбе с недостатком товаров предусматривали «Василики»? Подумайте, почему нарушителей закона из числа бедных людей наказывали иначе, чем предпринимателей?
3 . Чем Ливаний оправдывал нечестность антиохийских кабатчиков? Как вы думаете, могли ли византийские власти изменить положение вещей?
4 . О чем свидетельствует 86-й канон Шестого Вселенского собора? В чем заключалось предлагаемое им наказание?
5 . Чем объяснить описанное Михаилом Пселлом поведение Михаила IV и как оно должно было отразиться на внешнем облике Константинополя?
6 . Какие правила этикета, согласно Патриарху Иоанну IV, необходимо было соблюдать монаху за трапезой? Отличаются ли они от современных требований поведения за столом?
7 . Обратите внимание, чем был вызван голод в 500 г. в Сирии, по словам Йешу Стилита, и во что он вылился? Какую историческую оценку можно дать действиямромейских властей в этом случае?
8 . Догадайтесь, о ком идет речь в §86. Хроники Йешу Стилита? Кто вел себя в ромейском городе как насильник и какую позицию при этом занимали местные власти?
9 . Чем можно объяснить милости, к которым прибегли в отношении населения Эдессы и Месопотамии дука Роман и император Анастасий?
10 . Вспомните, кого называли «деревенскими господами» в ранней Византии?
11 . Что вы узнали о византийской кухне из «Геопоники»? Чем она отличается от современной?
12 . Подумайте, соответствовали ли предписания Кодекса Юстиниана относительно воскресного дня тому, как в действительности проводили его ромеи? Почему государственная власть настаивала именно на таком проведении воскресенья? Поищите ответ на то, кто из императоров ввел это празднование.
13 . Что за праздник в начале мая ежегодно отмечали жители Эдессы, каков был его характер и почему епископ Ксенайя Мабогский «не беседовал с ними об этом предмете больше одного дня»?
14 . Какие народные праздники осуждали правила Пято-Шестого Трулльского собора? Почему они не устраивали ?
15 . Что изменилось за двести лет в народном характере праздников со времен Йешу Стилита до Трулльского синода?
16 . Чем египетские акробаты вызвали восхищение у Никифора Григоры? Изменились ли за века творимые ими «фокусы» и почему вы смотрели бы их в те времена более напряженно?