Почему мы отмечаем Старый Новый год и как это связано с Цезарем, Папой Римским и Лениным?
Автор: adminСтарый Новый год можем понять только мы. Вот скажите иностранцу, что вы собираетесь отмечать «Old New Year» - он ведь не поймет, о чем вы. Как такое возможно, чтобы новый год был одновременно старым?
В принципе догадаться несложно, что дело в календаре - вернее, в каких-то изменениях в нем. Но каких? Итак, давайте разберемся в календаре и найдем разгадку такому парадоксальному явлению, как «Старый Новый год».
Что такое солнечный календарь и тропический год?
Более двух тысяч лет в Европе пользуются так называемым «солнечным календарем». Этот календарь определяет год как полный оборот планеты Земля вокруг Солнца или, по-другому, как время между двумя весенними равноденствиями. Период между двумя равноденствиями еще называют тропическим годом .
Все бы хорошо, но есть одна загвоздка с таким календарем. Дело вот в чем: за тропический год (время между двумя весенними равноденствиями) Земля делает не целое количество оборотов вокруг своей оси. То есть 365 оборотов - целые, состоящие из 24 часов, а 366-ой оборот - не полный. Он длится чуть меньше шести часов. Получается, что в тропическом году 365 полных суток и еще около шести часов.
Если действовать «топорно», то нужно объявлять наступление каждого нового года ровно через 365 дней и почти шесть часов после начала текущего года. Но ведь это неудобно! Удобно учитывать в календаре целые сутки и начинать отсчет нового года с 00 часов 00 минут.
Если объявлять новый год в ночь между 365-ым и 366-ым оборотом (что и происходит), то календарный год начинается раньше, чем тропический почти на шесть часов. За несколько лет этот разрыв будет уже очень существенным, и календарь начнет смещаться по отношению к временам года: весеннее равноденствие мы будем наблюдать в летний месяц по календарю, а листья с деревьев начнут падать, когда на календаре будет зима.
Чтобы разрыва не случилось, нужно раз в несколько лет добавлять к году еще один день. То есть три года подряд начинать год между 365-ым и 366-ым днем, а четвертый год - между 366-ым и 367-ым. А как называется год с дополнительным днем? Правильно, високосным. Дополнительный день добавляется раз в четыре года в феврале. Как люди пришли к решению о високосных годах? Случилось это во времена правления Юлия Цезаря - в 1-ом веке до нашей эры.
Юлианский календарь: как он появился и в чем его особенность?
До Цезаря и во времена его правления пользовались совсем не точным календарем, основанным на лунных циклах. Юлий Цезарь созвал к себе астрономов и дал им задание - придумать, как упорядочить календарь. Астрономы решили положить в основу календаря тот самый тропический год - то есть период между двумя весенними равноденствиями.
Астрономы Цезаря вычислили, что тропический год длится 365 полных суток и еще почти шесть часов - то есть 365 суток с четвертью . За четыре года эти четверти суток дадут целые сутки. Следовательно, чтобы выровнять календарь, достаточно вводить дополнительные сутки на каждый четвертый год.
Получается, что три календарных года опережают тропические годы, но благодаря дополнительным суткам, вводимым в календарь раз в четыре года, происходит выравнивание: четыре календарных года в итоге полностью равняются четырем тропическим годам.
Все было бы так просто, если бы в 365-ом дне тропического года было ровно 6 часов . Но это не так: на самом деле этот «хвостик» составляет ровно 5 часов 48 минут и 45 с половиной секунд . Но астрономы Цезаря не смогли вычислить длительность тропического года с точностью до секунды.
Получается, что календарные четыре года не совсем равны четырем тропическим годам - между ними разница в несколько минут. Казалось бы - что могут значить эти несколько минут раз в четыре года?
Однако эта разница за 128 лет выливается в целые сутки. Через 640 лет по такому календарю день весеннего равноденствия будет не 20 или 21 марта, а 15 или 16. А когда-нибудь весеннее равноденствие придется уже на февраль.
Григорианский календарь: когда он появился и чем он отличается от юлианского?
Юлианский календарь появился в 1-ом веке до нашей эры, а к 16 веку нашей эры он уже убежал далеко вперед от тропического года. Проблема смещения дат новолуний и равноденствий мешала в вычислении даты важнейшего христианского праздника - Пасхи. Папа Римский дал задание своим астрономам придумать что-нибудь для внесения ясности.
Именно астрономы Папы Римского смогли высчитать точное время тропического года. Раньше считалось, что он длится 365 суток с четвертью, но астрономы Папы Римского определили, что речь нужно вести не о целой четверти суток. Решено было уменьшить количество високосных лет , ведь для полного уравнения с тропическим годом нужно раз в четыре календарных года добавлять не сутки, а примерно 23 часа 15 минут. Но разве можно вводить в календарь укороченные сутки? Тем более продолжительность которых нужно вычислять с точностью до десятых долей секунды.
Так появился новый календарь, который был введен указом Папы Римского Григория XIII . По-прежнему каждый четвертый год являлся високосным. Однако високосными не являлись года, номера которых оканчивались на два нуля. Например, високосным не может быть 1800 или 1900 год.
Папа Римский Григорий XIII
Но так календарь все равно может сместиться по отношению к тропическому, но уже в другую сторону. Поэтому решено было, что високосными останутся те года, оканчивающиеся на два нуля, которые можно без остатка разделить на 4 — например, 1600 год или 2400 год.
Таким образом, в юлианском календаре в четырехстах годах - сто високосных лет . В григорианском же в четырехстах годах - всего 97 високосных лет . То есть за это время добавляется не 100, а всего 97 дополнительных суток . Так происходит выравнивание с тропическим годом.
Зачем Папе Римскому нужен был новый календарь?
Дата Пасхи вычисляется после определения дня весеннего равноденствия. В 325-ом году нашей эры прошел Никейский собор - тогда день весеннего равноденствия по юлианскому календарю случился 21 марта. Эта дата стала особой. Но к 16-ому веку она сместилась аж на 10 дней.
В октябре 1582 года Папа Римский издал указ перескочить на 10 дней вперед - то есть люди легли спать 4-ого октября, а на утро у них было не 5-ое, а 15-ое октября. Дата весеннего равноденствия вернулась «на место», и с тех пор в Риме стали пользоваться григорианским календарем вместо юлианского. С григорианским календарем смещения календарного года по отношение к тропическому не происходит.
На григорианский календарь сразу же перешли все католические страны Европы. В 18-ом веке к ним присоединились протестантские страны (например, Англия). Православные государства, однако, не торопились с переходом на григорианский календарь, а пользовались юлианским.
Революция 1917 года, Рождество Христово, Православная церковь… И почему Старый Новый год?
Итак, православные страны противились переходу на григорианский календарь. Среди них была и Российская Империя. Начало 1917-ого года Россия отметила аж на 13 дней позже, чем большинство стран Европы - вот как сильно сместился юлианский календарный год по отношению к тропическому.
Рождество Христово в России отмечали, как и в других христианских странах, в канун 25 декабря - просто 25-ое декабря у нас наступало позже, чем в Европе . Это был большой праздник - гораздо более важный, чем Новый год.
В 1917-ом году в России произошла революция, власть сменилась. В.И.Ленин постановил ввести в России с 1918 года григорианский календарь. С 1918 года Россия стала жить по одному с Европой календарю.
Праздник Рождества был под запретом, как и празднества по поводу Нового года. Только в 30-ых годах в России (в СССР) вновь начали праздновать Новый год. Так как Рождество не отмечали, Новый год стал главным праздником в стране.
Но почему мы празднуем Старый Новый год? И почему теперь рождество у нас не 25-ого декабря?
Дело в том, что Русская Православная церковь не перешла на григорианский календарь . Рождество так и празднуется у нас 25 декабря, но по юлианскому календарю. А по григорианскому, по которому мы и живем, в это время уже 7 января.
Когда по юлианскому календарю наступает ночь с 31-ого декабря на 1-ое января, по григорианскому календарю в это время - ночь с 13-ого на 14-ое января. Вот он - Старый Новый год! На самом деле, это обычный Новый год, но по юлианскому календарю .
Церковь отмечает Новый год по юлианскому календарю, а в народе его называют Старым Новым годом. Почему Старый Новый год так называется? Потому что до революции светский Новый год был в один день с церковным. Старый - значит, тот, что был когда-то. А сейчас, по григорианскому календарю, он приходится на 14-ое. Сначала Старый Новый год праздновали лишь верующие люди, не желавшие полностью переходить на григорианский календарь. Но постепенно праздник этот стал доброй традицией, данью нашей истории и юлианскому календарю.
Будут ли и дальше расхождения между юлианским и григорианским календарем? Будет ли смещаться дата празднования Старого Нового года?
Да, конечно, это неминуемо. В 2100-ом году Старый Новый год придется отмечать уже не с 13-ого на 14-ое , а с 14-ого на 15-ое . Рождество Христово мы будем праздновать 8-ого января , хотя по юлианскому календарю в это время будет 25-ое декабря.
Вот такая интересная «календарная» арифметика!
Пышные праздники сменились тотальным дефицитом
Праздники столетней давности традиционно ассоциируются со сказкой и изобилием: невероятной красоты ёлки, ломящийся от яств стол, счастливые дети и забытые сегодня обычаи... Однако лубочной картинка новогоднего праздника присутствовала не всегда: например, ровно сто лет назад нашим предкам было совсем не до гуляний - дефицит, вызыванный Первой мировой войной, спровоцировал нехватку привычных атрибутов праздника. «МК» вспомнил, без чего не мыслили праздник наши предки и от чего им пришлось отказаться к 1917 году.
Празднование Рождества и Нового года - традиционно таинство, любимое детьми: взрослые куда больше значения придавали религиозной сути праздника, а не наряженной ёлке и марципанам.
Родившаяся в 1894 году Анастасия Цветаева, сестра поэтессы, писала в «Воспоминаниях» о рождественском празднике своего детства: «Дом был полон шорохов, шелеста, затаенности за закрытыми дверями залы – и прислушивания сверху, из детских комнат, к тому, что делается внизу. Предвкушалась уже мамина «панорама» с ее волшебными превращениями. Запахи поднимали дом, как волны корабль.
Одним глазком, в приоткрытую дверь, мы видели горы тарелок парадных сервизов, перемываемых накануне, десертные китайские тарелочки, хрустальный блеск ваз, слышали звон бокалов и рюмок. Несли на большом блюде ростбиф с розовой серединкой (которую я ненавидела), черную паюсную икру. Ноздри ловили аромат «дедушкиного» печенья... О! Настало же!
Самое главное, такое любимое, что - страшно: медленно распахиваются двери в лицо нам, летящим с лестницы, парадно одетым, – и над всем, что движется, блестит, пахнет она, снизу укутанная зеленым и золотистым. Ее запах заглушает запахи мандаринов и восковых свечей. У нее лапы бархатные, как у Васи. Ее сейчас зажгут. Она ждет. Подарки еще закрыты. Шары еще тускло сияют – синие, голубые, малиновые; золотые бусы и серебряный «дождь» – все ждет… Папа подносит к свече первую спичку – и начинается Рождество!».
Праздничные гуляния были любимым временем для детей - в это время в Москве появлялись карусели и другие ярмарочные забавы, в дома приносили лакомства и игрушки, встречи с которыми ожидали целый год.
Кстати, и подарки до революции чаще дарили только детям - взрослые ограничивались приготовлениями к празднику. О таком пишет и Тэффи (урожденная Мирра Лохвицкая) в одном из своих рассказов: «Рождество в тот год подходило грустное и заботное. Надо было, значит, непременно елку схлопотать. Выписала, по секрету, от Мюра и Мерелиза картонажи. Разбирала ночью. Картонажи оказались прямо чудесные: попугаи в золотых клеточках, домики, фонарики, но лучше всего был маленький ангел, с радужными слюдяными крылышками, весь в золотых блестках. Он висел на резинке, крылышки шевелились. Из чего он был, - не понять. Вроде воска. Щечки румяные и в руках роза. Я такого чуда никогда не видала. Сам веселый, румяный и вместе нежный.
Такого бы ангела спрятать в коробочку, а в дурные дни, когда почтальон приносит злые письма и лампы горят тускло, и ветер стучит железом на крыше, - вот тогда только позволить себе вынуть его и тихонько подержать за резиночку и полюбоваться, как сверкают золотые блестки и переливаются слюдяные крылышки».
Картонажи - один из самых популярных вариантов украшения праздничной ёлки: они представляли собой небольшие изделия из прессованного картона, покрытые несколькими слоями акриловой краски выбранного цвета. Впервые изготавливать их начали в Дрездене, а позднее купить изделия из самого доступного материала можно было и в нашей стране - заказанные по почте украшения высылали листами с вытисненными деталями, которые предстояло самостоятельно выдавить, а потом склеить в объемные фигурки и бонбоньерки. Функционально - особенно если вспомнить, что производство фабричных игрушек еще не было поставлено на поток, и потому ель становилась в начале ХХ века своего рода продолжением праздничного стола.
Пушистые ветки украшали золочеными орехами, конфетами, яблоками, марципановыми поросятами. Об этом свидетельствуют и воспоминания Лидии Чарской («Записки институтки»): «Посреди залы, вся сияя бесчисленными огнями свечей и дорогими, блестящими украшениями, стояла большая, доходящая до потолка елка. Золоченые цветы и звезды на самой вершине ее горели и переливались не хуже свечей.
На темном бархатном фоне зелени красиво выделялись повешенные бонбоньерки, мандарины, яблоки и цветы, сработанные старшими. Под елкой лежали груды ваты, изображающей снежный сугроб. Мне пришло в голову невольное сравнение этой нарядной красавицы елки с тем маленьким деревцом, едва прикрытым дешевыми лакомствами, с той деревенскою рождественскою елочкою, которою мама баловала нас с братом. Милая, на все способная мама сама клеила и раскрашивала незатейливые картонажи, золотила орехи и шила мешочки для орехов и леденцов».
Уютное Рождество и разгульный Новый год
Для современного человека новогодние и рождественские праздники сливаются в одну яркую череду гуляний на фоне ёлки, и только верующие россияне помнят о разнице между ними и о смысле. А вот до революции россиянам ближе был подход, который сегодня мы назвали бы европейским: Рождество - уютный религиозный праздник в кругу семьи, а Новый год - повод выйти в свет и шикануть. Это различие проявлялось даже в выборе блюд для застолья.
Рождество - праздник церковный, а Новый год - светский. Их разделяет несколько дней, и в дореволюционной Москве сперва праздновали Рождество, - объясняет «МК» историк московского быта Алексей Митрофанов. - Это дневной праздник, когда пировать начинали после первой звезды. Люди, утомленные постом, рождественской службой и работой, точно не спешили садиться за стол ночью. Только днем, и тогда же разговлялись. И хотя медицина рекомендует выходить из поста постепенно, но до революции об этом не думали - все самое жирное, мясное, калорийное...
Начинали с пшеничной кутьи с маком, орехами и мёдом, кстати, называлась она «Сочень» (от Сочельника), но это имя не прижилось. Обязательно жирная рыба, запеченный гусь и поросёнок.
Считалось, что поросёнок был единственнным, кто хрюкал в яслях в Вифлееме и поцарапал младенца Иисуса щетиной - за это его и карают по сей день. Обязательно было ритуальное печенье. В итоге, конечно, и обжирались, и напивались, несмотря на святой смысл праздника.
По словам историка, за несколько дней москвичи как раз успевали отдохнуть, и с новыми силами отправиться на новогоднее застолье - кстати, уже до революции возникла традиция отмечать не только дома, но и в кабаках.
Новогоднее торжество - такое, каким было оно для светской Москвы начала века - хорошо описано в романе «Доктор Живаго»: «С незапамятных времен елки у Свентицких устраивали по такому образцу. В десять, когда разъезжалась детвора, зажигали вторую для молодежи и взрослых, и веселились до утра. Более пожилые всю ночь резались в карты в трехстенной помпейской гостиной, которая была продолжением зала и отделялась от него тяжелою плотною занавесью на больших бронзовых кольцах. На рассвете ужинали всем обществом».
Отмечали в ресторанах, например, ехали в «Прагу» или в «Яръ». Новый год ассоциировался с роскошью. Это был европейский праздник, тогда и пошла мода ходить в гости в новогоднюю ночь, - отмечает Алексей Митрофанов. - Как и сегодня, все ждали, когда же скорее позовут к столу, когда можно будет выпить - кое-кто даже стрелки у часов переводил.
Новогоднее шампанское было в традиции в дореволюционной России, вошло в обиход после войны 1812 года, народ так же весело вышибал пробки. На самом деле, оно заняло место кислых щей - сильно газированного напитка, медово-солодового лимонада.
Многие избегали птицы на столе - считалось, что счастье из дома улетит. Предпочитали свинину. Кто смог достать фрукты, тот молодец, но это было очень дорого...
У Льва Кассиля в «Кондуите и Швамбрании», упоминаются переживания главного героя из-за того, что на «взрослую» ёлку его не взяли: «Кончался 1916 год, шли каникулы. Настало 31 декабря. К ночи родители наши ушли встречать Новый год к знакомым. Мама перед уходом долго объясняла нам, что «Новый год - это совершенно не детский праздник и надо лечь спать в десять часов, как всегда».
Кстати, родителям еще и весьма повезло, что 31 декабря 1916 года было, куда уходить на праздник. Как сейчас Росстат и ВЦИОМ почти ежедневно шокируют нас цифрами: сколько человек собирается брать кредит ради новогоднего стола, сколько вообще откажется от праздника, – так и сто лет назад остро стоял вопрос, где раздобыть ёлку, календари и рождественского гуся.
Гаданье стало накладным
Столетие назад празднование Рождества и Нового года для наших соотечественников было серьезно омрачено продовольственным дефицитом, сопровождавшим Первую мировую войну, а затем и революцию. Уже в декабре 1916 года в московской прессе начали появляться карикатуры и фельетоны, посвященные сложности создания праздничного застолья в голодный год (дополненный, к слову, сухим законом!).
До начала Первой мировой рождественские праздники ассоциировались с изобилием, описанным, например, Шмелевым в «Лете Господнем»: «Увидишь, что мороженых свиней подвозят, - скоро и Рождество. Шесть недель постились, ели рыбу. Кто побогаче - белугу, осетрину, судачка, наважку; победней - селедку, сомовину, леща…
У нас, в России, всякой рыбы много. Зато на Рождество - свинину, все. В мясных, бывало, до потолка навалят, словно бревна, - мороженые свиньи. Окорока обрублены, к засолу. Так и лежат, рядами, - разводы розовые видно, снежком запорошило. И тянутся обозы - к Рождеству. Везут свинину, поросят, гусей, индюшек, - «пылкого морозу». Рябчик идет, сибирский, тетерев-глухарь… Знаешь - рябчик? Пестренький такой, рябой… - ну, рябчик!».
В 1916 году же повестка дня принципиально изменилась - отечественные журналы наперегонки публикуют карикатуры на «праздничные» столы, сервированные продуктовыми карточками и игрушечными гусями. Рождественское шествие же, согласно тем же карикатурам в прессе, являло собой тех самых свиней, курей, гусей и даже кусов масла и сыра - с транспарантами, сообщающими об их стоимости.
«Как бы я хотел для беднейшего населения моей родины устроить необозримой величины елку и увесить ее большими картонажами: в одном - окорок ветчины, в другом - 10 пудов мяса, в третьем - пуд муки, в четвертом - курица...», – писал обозреватель газеты «Московские ведомости» обозреватель, намечая свои «рождественские визиты».
«Первым - визит к мясоторговцу Пуду Пудычу Оковалкову. Явлюсь в качесвте постоянного покупателя в его лавке. Разговор намечен на темы о расстройстве транспорта, о реквизиции мяса на местах, о безвыходности положения московских мясоторговцев. В финальной части визита заготовлено по настоянию жены жалобное ходатайство об отпуске с заднего крыльца хотя бы трех фунтиков мяса...».
Тут уж речь - только о тепле. О ёлках, обязательном символе праздника, оставалось только мечтать. В последнем дореволюционном декабре цена на зеленую красавицу доходила до 20 рублей (а это цена за трех гусей или пару жирных индеек!), причем и красавицей её назвать сложно было...
«Но все-таки их покупают. Надо же доставить удовольствие ребятишкам. Но одного дерева мало. Надо его по-праздничному украсить. Надо позаботиться о свечах, картонажах, серебряном дожде и золотых орехах. Ничего этого на рынке нет. Какие же картонажи, ежели простая бумага кусается?», – сообщает газета «Московский листок».
Кстати, дефицитом в предновогодние дни оказалась и такая привычная штука, как настольные календари - в магазине Суворина цены на них подскочили до 1,75 руб., а плохого качества календари издания Сытина - по 75 копеек. Ну а что же подарить в небогатое время, если не календарик?
Вынужденная экономия привела к тому, что под запретом оказались даже любимые москвичами праздничные забавы - святочные гадания: выяснилось, что у девушек нет ни одного доступного способа заглянуть в лицо судьбе. Принятые гадания - выбрасывания за ворота башмачка, сжигание бумаги и плавление воска - оказались неприемлемо дороги.
«Ведь это когда так гадали? Когда башмаки за пару руль стоили или много-много рубля полтора. Пропадет, не жалко. Но мыслимо ли бросать башмаки за ворота, когда пара их стоит 35 рублей, а если на дюжине пуговиц, то и все 50 рублей. Да и за эту цену достать их довольно трудно. Ведь если у вас за воротами кто-нибудь хоть один башмак схватит, это выйдет 25 рублей убытка. Два - 50!
Немыслимо! - сказал папа. - Я положительно запрещаю гадать на башмаках. Это же чистое разоренье.
Пришлось отказаться.
Ну, что ж, будем кормить курицу счетным зерном, - вздохнули девушки.
Счетным зерном? - гневно вступилась старая няня. - Теперь на счет зернышка туго. Нет гречневых круп в Москве, днем согнем их не сыщешь. А если где объявятся, часа по три в хвосте стоят приходится, чтобы фунтик крупы получить. И думать не смейте! Макового зерна вам для курицы не дам», – описывает фельетонист в «Московском листке» новые реалии.
Так что «дух праздника» в воздухе почти что не витал - не до того оказалось. А уже в конце 1917 года москвичи - при том же дефиците – поражались: неужто жизнь могла так серьезно поменяться за один только год?
«В недоумении, в последний день 1917 года смотришь на календарь и удивляешься: как мало прожито, как много пережито! Неужели после конца Романовых прошло только триста дней, а не лет? Или это шутка календаря и вместо 1917 года надо читать 2017?», – писал обозреватель «Московских ведомостей».
Итак, если вкратце об основном.
В дореволюционной России традиционный для нас Новый Год не праздновался. Зато с большим размахом отмечалось Рождество, как и в других странах Европы. Само Рождество Христов - это один из важных праздников, который отмечают все христиане мира. Он отмечается 25 декабря по юлианскому (7 января по грегорианскому) календарю, кроме Католической Церкви, Элладской, Константинопольской Православных Церквей (25 декабря по грегорианскому и новоюлианскому календарю соответственно). Установлен в честь рождения Христа.
Дед Мороз.
Известный нам новогодний волшебник – Дед Мороз – собирательный славянский образ в советское время в период антирелигиозной компании, который образовался только в 30-х годах XX века. Традиционно в Российской Империи подарки приносил Святой Николай Чудотворец (он же – Санта Клаус в западноевропейской трансляции; Санта - «святой», Клаус - «Николай») - известный своей благотворительностью, помощью в виде тайных подарков бедным людям, имеющим детей. Кстати, тема Святого Николая сейчас активно культивируется в Украине. Насколько мне известно, у него даже своя резиденция в западной части страны имеется (у украинского Дедушки Мороза её нет). А, например, при Александре II вводится новый вариант Дедушки Мороза - «старый Рупрехт» (немецкого происхождения, 1861 год), но быстро забывается среди населения. Ближе к началу XX года формируется образ зимнего покровителя – Морозко. Также было распространено, что подарки дарил сам Иисус. Но первый образ Деда Мороза складывается только к началу 20-х годов XX века.
Дореволюционные открытки с образом Святого Николая.
Рождественская ёлка.
Традиция ставить ёлку на Руси впервые появилась при Петре Первом, но известно, что среди жителей Немецкой Слободы в Москве, где обитали приезжие мастера, ремесленники и учёные, елку ставили ещё до петровских реформ. 20 декабря 1699 года по возвращении из-за границы Петр издает указ, в коем предписывает вести летосчисление от Рождества Христова, а не от Сотворения Мира, а первым днем нового года считать 1 января, а не 1 сентября. Этим же указом вводился в обиход обычай пускать ракеты, зажигать огни, устраивать маскарады в день Нового года, а также «украшать дома от древ и ветвей сосновых, еловых и можжевеловых».
Сама же традиция наряжать ёлку появилась в Германии, откуда в последующем распространилась на всю Европу. Первое время рождественская ёлка была распространена только среди аристократии, но к концу XIX века стала обычным явлением и непременным атрибутом Рождества, как среди дворян, так и среди крестьян. Разница между ёлками была только в одном – украшении. Аристократы на неё весили шоколад и другие сладкие вкусности. Елочные шары же тогда ещё не существовали, вместо них на елку вешались яблоки, как символ плодородия. У простых людей всё было скромнее.
Рождественский стол.
В Рождество стол изобиловал разнообразными угощениями. Подавали запеченного поросенка или гуся, пироги, разносолы, сладости. Среди напитков доступным и популярным считался сбитень, его делали как алкогольным, так и безалкогольным для детей. Сбитень всем нравился своим ярким вкусом и согревающим эффектом. Что касается шампанского, то оно появилось на наших столах только в начале XIX века. После победы над Наполеоном, русские солдаты высоко оценили великолепие этого напитка, который не пользовался особой популярностью во Франции. Спустя короткое время, шампанское попало в Россию и пришлось по вкусу знати.
Гулянья.
В Рождество господа побогаче устраивали пышные балы, дамы наряжались в роскошные платья, а кавалеры в парадные мундиры. У простых людей были хороводы, гулянья на улицах городов. Все ходили друг к другу в гости и поздравляли с благим праздником, дарили подарки. Устраивались театральные выступления на центральных площадях городов, катки, ледяные горки и катание на лошадях.
Ну по поводу святого Николая в Украине, до конфликта он вполне существовал наравне с дедом морозом и дарил подарки в ночь с 19 на 20 декабря(или с 18 на 19 декабря, точно не помню). А сейчас его сделали ещё и символом нового года и рождества. Хотя это выборочно,
Ответить
Павел, спасибо за пояснение! Извините, скажите, пожалуйста, Вы случайно не знаете, как сейчас обстоят дела с Николаем в Украине? Слышал, что теперь им заменили абсолютно всё рождественское и новогоднее с прошлым Дедом Морозом, а в детских садах и школах вместо Мороза приходит на ёлку Николай. Верно?
Почему после Петра I забывали праздновать Новый год, какие подарки были популярны среди крестьян и знати XIX века, почему раньше на «елки» ходили взрослые и как отмечали праздник в блокадном Ленинграде?
«Бумага» поговорила с историком-регионоведом из СПбГУ Александрой Терехановой и узнала, как проходили новогодние праздники в Петербурге с XVIII по XX век.
Александра Тереханова
Как в России впервые отметили Новый год и почему о празднике почти забыли на 100 лет
Традиция отмечать новогодние праздники в Российской империи началась с указа «О праздновании Нового года», который в 1699 году подписал Петр I. Одновременно с этим он установил и новое летоисчисление - от Рождества Христова, перенеся начало года с сентября на январь. До этого во время Нового года проводились лишь небольшие церемонии, не затрагивающие большинство людей.
Именно по приказу Петра с 1 января все домовладельцы должны были ставить перед воротами украшения из еловых или сосновых деревьев. И так в течение семи дней. Петр буквально прописал, что все должны праздновать Новый год.
Сразу привыкнуть к этому люди, конечно, не могли - нововведения приживались с трудом. Многие не могли начать отмечать Новый год не в сентябре, а зимой. Многие в то время еще не привыкли украшать дома еловыми ветками и вовсе считали это неправильным, так как ассоциировали их с погребальным обрядом, существовавшим на Руси. Хотя связанные с елью обряды, вообще-то, заимствовались из немецкой традиции и для языческих германцев были символом вечной жизни.
С возникновением новой столицы (Петербурга - прим. «Бумаги») праздничные мероприятия приобрели известный размах: горожане стали выходили на улицы, запускались фейерверки, устраивались стрельбы. Тогда люди и начали привыкать к празднику: у них впервые появились традиции уличных гуляний, они проводили мероприятия в городе, организовывали обильные столы.
Правда, продлилось всё это не очень долго. После смерти Петра I про традиции украшать жилища хвойными ветками и ельями стали забывать. Людям уже не так часто напоминали о традициях, гулянья становились менее пышными, и культура праздника затихла. Известны только отдельные случаи празднований: например, Елизавета любила новогодние маскарады, а Екатерина II устраивала застолье и дарила подарки. Традиция отмечать 31 декабря массово возродились лишь во второй половине XIX века.
Как «елки» и гулянья возродили праздник
После смерти Петра главным праздником для горожан оставалось Рождество. Его традиционно отмечали дома или в гостях, с елкой и украшениями, люди ходили к близким родственникам и друзьям. Праздник долго оставался более важным в духовном плане.
Возрождаться новогодние празднества стали лишь в первой половине XIX века. Тогда, во времена правления Николая I, появилось что-то вроде «публичных елок» - мероприятий, где все гости танцевали, ели и пели. Сейчас они бы вам напомнили современные детские праздники, но только их, на самом деле, устраивали для столичной аристократии.
Принято считать, что первую городскую елку поставили на Екатерингофском вокзале, который был в то время популярным местом отдыха петербургской публики - любителей развлекательных и музыкальных концертов, которые там проводили. Позже такие елки ставили уже и в зданиях дворянских и купеческих собраний, не только в Петербурге, но и в Москве.
По большей части этому способствовали рождественские сказки Гофмана и Андерсена, которые в то время были очень популярны в кругах интеллигенции.
Как проходили новогодние праздники в Петербурге второй половины XIX века
На Новом году того времени всё было очень публично. В Петербурге, например, были свои легендарные рестораны, где на новогодние праздники собирались в том числе и представители творческой интеллигенции. Это был период балов, маскарадов и театров, стало популярно шампанское. В это время широко распространилась и традиция дарить подарки - в основном игрушки, сладости и фрукты.
Александровский дворец. Елка в игральной. 1908 год
Елочный базар в Екатерининском саду. 1913 год
У разных слоев населения были, конечно, абсолютно разные возможности в плане праздника. Рабочие и крестьяне, например, зависели от хозяина, но для них зима не была сезоном работ, и они могли отмечать праздники в зависимости от обстоятельств. Известно лишь то, что дети рабочих в эту пору любили кататься с ледяных горок.
Аристократия и знать, как нам известно, в новогодний период любила ходить по вечерним приемам и другим мероприятиям. В их кругах зачастую царила обычная суета: они покупали подарки и новогодние украшения. В саму новогоднюю ночь в каждом крупном доме можно было увидеть маскарад или бал: каждому из них придумывали собственную программу.
Покупные и тем более стеклянные украшения [на елку] могли себе позволить в XIX веке только очень состоятельные жители: опять же знать, аристократия. Они в основном дарили детям различные сахарные игрушки, бусы из конфет, восковые свечи и подобное.
Среднестатистические горожане же делали игрушки сами, а на елку вешали различные фрукты, небольшие пряники или орехи.
В это время на празднике уже даже зарабатывали. В адресной книге Петербурга и в рекламных приложениях различных изданий того времени можно было увидеть объявления магазинчиков, которые предлагали новогоднюю продукцию.
В целом во второй половине XIX века горожане уже полюбили этот праздник. В это время они всё больше тратились на развлечения. Особенно популярным становился театр. Занимательно, что именно в Петербурге, в Мариинском театре, впервые поставили знаменитого «Щелкунчика» Чайковского. Это произошло в канун Рождества 1892 года.
Почему после революции петербуржцы начали праздновать Новый год дома и как появилась традиция ходить в театр 31 декабря
С приходом советской власти Новый год сначала оставался обычным праздником. Но в связи с атеистической программой Советов практически сразу запретили Рождество, а в 1929 году и сам Новый год.
Тогда среди народа стали популярны тихие домашние празднования. Люди так же, как и сейчас, устраивали праздничный стол, на котором были в основном консервы и фрукты, а иногда даже и оливье. Они ставили елку, украшали ее подручными средствами, слушали радиопрограммы и отмечали праздник в кругу семьи, дарили небольшие подарки. Главным было, чтобы праздничную атрибутику не увидели специальные патрули, которые высматривали любые признаки празднований.
В то время все были официально равны, поэтому и каких-то особых различий в праздновании среди «богатых» и «бедных» не было: одни просто могли с помощью связей достать себе к столу деликатесы, а другие - не могли. Всех так или иначе объединяли ситуации, когда они стояли в очередях за мандаринами по 5-6 часов. Негласная атмосфера праздника сохранялась у очень многих.
В Ленинграде были свои особые традиции. Уличные гулянья в городе заменились культурной программой, которая постепенно становилась для многих главным символом Нового года. Особым шиком было попасть 31 декабря на балет или оперную постановку. В этот день ленинградская публика традиционно заполняла Большой и Малый залы Филармонии, Мариинский и Михайловский театры. И это притом что 31 декабря в советское время оставался рабочим днем вплоть до 1935 года.
Когда же праздник снова разрешили, всё осталось, как и было: все праздновали в кругу семьи, тихо, без громоздких уличных гуляний. Рождество, как и сейчас, отмечали лишь в религиозных семьях.
Дворцовая площадь (Урицкого), ориентировочно 1937 год. Фото: oldspb
При этом для традиции новогодних праздников в том формате, в котором мы их знаем, важен период до Великой Отечественной войны. Именно в это время появилась культура прослушивания передач 31 декабря, которая переросла в просмотр телевизора, бой курантов и участие Деда Мороза со Снегурочкой, образ которых окончательно сформировался в период с 1935-го по 1940-е.
Как проходили «елки» в блокадном Ленинграде
Елка в блокадном Ленинграде - это особая тема. Она была не просто традицией, а символом того, что город жил и работал. Город, в котором пытались не только спасти, но и порадовать детей.
Больших празднеств, конечно, не было. Массово новогодние праздники в блокадном городе проводились лишь в 1941 и 1942 годах. Их организовывали в больницах, детских домах и садиках. Главным подарком, конечно, была еда, иногда - украшения. И дарили их зачастую только детям.
В то время многие дарили своим детям печенье, яблоки и кусочки хлеба. В самом начале даже пытались устраивать ужины: например, известен рецепт, когда «горячее» готовили из иссохшего картофеля, делая из него «пюре».
Уже потом, когда практически ничего не оставалось, праздники отошли на второй план. Но люди в блокаде всё равно к ним тянулись. Есть воспоминания людей о том, как в предновогоднее время украшали стол бутафорской едой, чтобы было хотя бы какое-то ощущение праздника. Известно, что этим занимались и дети: в новогодние праздники они часто делали игрушки из бумаги в форме булочек.
При этом, что самое удивительное, в новогодние праздники нередко можно было услышать музыкальный концерт. Люди, несмотря ни на что, продолжали ходить на концерты или спектакли.
Как новогодние традиции менялись после Великой Отечественной войны
В послевоенное время жизнь потихоньку начала восстанавливаться. В этот момент СССР признало Новый год важным праздником. В 50-е годы стали организовываться Кремлевские елки, стали проводиться городские празднования, на которых можно было встретить и привычных нам Деда Мороза, и мандарины с шампанским. Думаю, новогодние праздники после войны стали символом возрождающейся нормальной жизни.
Кронштадт, 1970 год. Фото: фонд СПб ГБУ «Музей истории Кронштадта»
Во многом культура празднования Нового года с тех пор не менялась до наших дней. Единственное действительное отличие - праздничным днем считалось только 1 января. В остальное время люди работали: у студентов, например, сессии начинались 2 января, а занятия могли длиться и до 31 декабря.
Лишь с распадом Советского Союза, когда уже и Рождество вновь признали праздником, каникулярные даты стали удлинять. Сначала, в 2000-х, между ними даже был промежуток в три дня, и только совсем недавно, в середине нулевых, календарная неделя стала полной - такой, какой мы ее знаем.
Рождество в современной России - довесок к Новому году. В большинстве западных христианских стран все наоборот. Главные праздники - как раз рождественские, а Новый год - приятный бонус. Как и многие другие культурные отличия Российской Федерации от Европы, налицо отголоски советской власти. Поговорим о том, как Рождество отмечали в дореволюционные времена, кто такая Снегурочка, как Новый год вытеснил остальные зимние праздники.
В Российской Империи Рождество праздновали 25 декабря. Дни от Рождества до Крещения тоже имели особое значение - соответствующий период назывался Святками, его в той или иной форме отмечали все славянские народы Европы. В деревнях Святки сохранились до самой революции - по сути, отголосок более древних языческих ритуалов, которые под влиянием христианства перемешались с церковными. Святки начинались в Сочельник, вечером 24 декабря, накануне Рождества. Существовали традиционные святочные развлечения - колядование, гадание (особенно у девушек), процессии со звездой и медведем и еще множество других мелких ритуалов, вполне языческих по духу.
Разумеется, формально Церковь подобные вещи не приветствовала и даже осуждала, но на деле забавные народные обычаи никому не мешали и сохранились в неизменном виде до самой революции. Сейчас они забыты, в основном из-за повсеместной урбанизации. Ряженые колядовщики встречаются до сих пор, но здесь обычно не продолжение живой традиции, а искусственная попытка ее возродить.
В селах и в городах Рождество праздновали по-разному. В аристократических и буржуазных кругах были популярны рождественские балы и маскарады. Публика победнее развлекалась балаганами и вертепами, представлявшими сценки на рождественскую тему. Городских и деревенских жителей объединяли всенощные службы в церквях.
К Рождеству заканчивался самый строгий пост, и обычай накрывать богатый стол существовал очень давно. А вот рождественская елка - уже весьма современный атрибут. Считается, что соответствующий обычай возник в Германии и оттуда распространился по всему миру в XIX веке. В России елки появились при Александре I - первую ель установили в императорском дворце для будущей императрицы Александры Федоровны, совсем недавно приехавшей в Россию. После того как ее супруг Николай Павлович взошел на престол, елки в Зимнем дворце для детей царской семьи и великих князей превратились в традицию.
Тогдашние рождественские елки отличались от современных: их не украшали специальными игрушками, но могли развешивать на ветвях подарки или съедобные мелочи вроде яблок, печенья или пряников, которые детям разрешалось съесть после наступления Рождества. Подарки поначалу дарили открыто, а не от имени Деда Мороза (которого еще не существовало) или Святого Николая (обычай появился ближе к концу века).
На исходе царствования Николая I рождественская елка стала общепринятым атрибутом городского Рождества - и у дворян, и у купцов, и у мещан. Елками торговали крестьяне, специально привозившие их на елочные базары. Поначалу елка была второстепенной декорацией, но позже ее размер стал важен: чем больше ель, тем солиднее хозяин дома.
В 50-х годах рождественские елки стали устраивать в дворянских и купеческих собраниях, офицерских клубах и прочих общественных местах. Праздник постепенно превращался из семейного в общий: горожане с детьми стали ходить друг к другу в гости во второй день Рождества. Зажиточные семьи обычно старались произвести впечатление на друзей - шло своего рода соревнование на самую большую, пушистую и богато украшенную елку.
При Александре III появилась новая традиция - император вместе с семьей приходил на елку поздравить чинов своего Конвоя и Дворцовой полиции и подарить им что-нибудь. Причем императорская семья приезжала как 25, так и 26 числа, чтобы застать тех, кто 25 декабря стоял в карауле.
Всего за два-три десятилетия рождественская елка превратилась в традицию. Елки устанавливали в многочисленных общественных заведениях, в частных домах, в гимназиях. Священники устраивали елки для своих прихожан (иногда у себя дома). В городах организовывали благотворительные балы и елки - выручку от продажи билетов передавали в приюты, больницы и даже тюрьмы.
Постепенно сложился ритуал: праздник встречать в кругу семьи, а после ходить в гости. Как правило, весь второй день проходил в разъездах - нужно было лично поздравить всех друзей и знакомых. В 90-е годы XIX века задачу сильно облегчило появление рождественских открыток. Обычно на них изображали празднующие Рождество семьи или детей на фоне елок и зимних пейзажей, встречались и народные святочные мотивы. Открытку важно было подписать как можно более красивым почерком.
В русской литературе сложился особый жанр святочных рассказов. Появились они под влиянием западных, но существенно отличались от них социальным пафосом, характерными для русской литературы. Иностранные рождественские истории обязательно заканчивались благополучно (часто вопреки логике), а русские часто завершались печально. Святочные рассказы с удовольствием писали мастера русской литературы - Достоевский, Чехов, Лесков, Куприн и многие другие.
Наряжать рождественскую елку начали в Петербурге. Вскоре мода на игрушки распространилась в Москве и в губернских городах. К началу ХХ века наряженная елка стала неотъемлемой частью городской жизни, и даже в селах она постепенно начала вытеснять традиционные святки, во всяком случае - в дворянских поместьях.
Русский писатель Иван Шмелев в эмиграции вспоминал о рождественских традициях своего детства:
«Перед Рождеством, дня за три, на рынках, на площадях, - лес елок. А какие елки! Такого добра в России сколько хочешь. Не так, как здесь, - тычинки. У нашей елки… как отогреется, расправит лапы, - чаща. На Театральной площади, бывало, - лес. Стоят, в снегу. А снег повалит, - потерял дорогу! Мужики, в тулупах, как в лесу. Народ гуляет, выбирает. Собаки в елках - будто волки, право. Костры горят, погреться. Дым столбом. Сбитенщики ходят, аукаются в елках: «Эй, сла-дкий сбитень! калачики горя-чи!..»
Темнеет рано. Кондитерские горят огнями, медью и красным лаком зеркально-сверкающих простенков. Окна завалены доверху: атласные голубые бонбоньерки, - в мелко воздушных буфчиках, с золотыми застежками, - с деликатнейшим шоколадом от Эйнема, от Абрикосова, от Сиу… пуншевая, Бормана, карамель-бочонки, россыпи монпансье Ландрина, шашечки-сливки Флея, ромовые буше от Фельца, пирожные от Трамбле… Барышни-продавщицы замотались: заказы и заказы, на суп-англез, на парижский пирог в мороженом, на ромовые кексы и пломбиры…
И в доме - Рождество. Пахнет натертыми полами, мастикой, елкой. Лампы не горят, а все лампадки. Печки трещат-пылают. Тихий свет, святой. В холодном зале таинственно темнеет елка, еще пустая, - другая, чем на рынке. За ней чуть брезжит алый огонек лампадки, - звездочки, в лесу как будто… А завтра!.. <…> Топотом шумят в передней. Мальчишки, славить… Все мои друзья: сапожниковы, скорнячата. Им дают желтый бумажный рублик и по пирогу с ливером, а Золе подносят и зеленый стаканчик водки. <…> Позванивает в парадном колокольчик, и будет звонить до ночи. Приходит много людей поздравить. Перед иконой поют священники, и огромный дьякон вскрикивает так страшно, что у меня вздрагивает в груди. И вздрагивает все на елке, до серебряной звездочки наверху. Приходят-уходят люди с красными лицами, в белых воротничках, пьют у стола и крякают».
Большевики, придя к власти, не запрещали Рождество специально - его оказалось просто некому праздновать. В Гражданскую было не до елок - люди думали в основном о хлебе и о том, как выжить. Однако красные невольно изменили дату празднования Рождества. После декрета Совета народных комиссаров о переходе на григорианский календарь праздник сдвинулся с 25 декабря на 7 января, поскольку Церковь сохранила прежнюю систему. Сложилась абсурдная ситуация: некоторые религиозные праздники остались по старой традиции выходными днями даже в РСФСР, но по новому календарю и рождественские выходные рабочим давали 25 и 26 декабря, когда церковь еще ничего не праздновала.
Вскоре после окончания Гражданской войны и смерти Ленина большевики решили постепенно разделаться и с елкой. При вожде пролетарской революции традицию не трогали, поскольку сам Ильич слыл страстным германофилом, а елки пришли в Россию из Германии. Потом Ленин превратился в овощ и отошел от власти, и новый режим повел решительное наступление на буржуазный предрассудок. Комсомольцам и пионерам рекомендовали отмечать комсомольские святки: елка та же, но вместо поздравлений - критика подлой сущности буржуазного обычая.
Поначалу красные действовали только пропагандистскими методами, разоблачая чуждый трудящимся праздник проклятого капитала и черносотенного рабства, но люди любили елку, и получалось так себе. Поэтому с 1929-го Сталин повел глобальное наступление на религию в СССР - 1928 год стал последним, когда религиозные праздники (Рождество, Пасха, Духов день и Преображение) были нерабочими днями. Заодно, чтобы два раза не ходить, отменили и Новый год. Продажу елок запретили под угрозой штрафа или принудительных работ. Несколько лет праздники приходилось отмечать тайно. Антиелочную кампанию сопровождала яростная пропаганда. Амосов выпустил целую брошюру «Против рождественской елки»: «Религиозность ребенка начинается именно с елки, которая, заполняя собой все его существо, заражает религиозным настроением, верой в таинственные силы. Ребенок отравляется религиозным ядом и получает неверное представление об окружающем мире, что в дальнейшем затрудняет его учебу и работу».
«Известия» писали:
В журнале «Друг детей» появилась статья некоего Басса:
«Мы не говорим уже о целом ряде переживаний детей чисто отрицательного характера - о жадности, которая является при виде блестящих украшений, о зависти к детям, получившим лучшие подарки, о слишком повышенном возбуждении, за которым следует реакция, о целом ряде заболеваний, связанных с накоплением детей в душных, нагретых свечами комнатах.
Каждый член общества «Друг детей» должен принять участие в широкой агитации за упразднение религиозных праздников и елок. К агитации нужно привлечь детские организации. Дружным напором мы должны добиться того, чтобы к концу пятилетки у нас исчез варварский обычай, занесенный немецкой буржуазией - устраивать елки».
Так продолжалось шесть лет - пока Постышев не убедил Сталина вернуть елки, но изменить их суть. Постышев на тот момент был вторым человеком в Украинской ССР и вдобавок кандидатом в члены Политбюро. Со Сталиным он общался очень близко, сохранились фотографии, где они запечатлены в обнимку. Накануне нового 1936 года Постышев опубликовал в «Правде» призыв к действию:
«В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на Новый год своим детям елку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями елку и веселящихся вокруг нее детей богатеев. Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как левые, загибщики ославили детское развлечение как буржуазную затею. Следует неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец… В школах, детских домах, во Дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах - везде должна быть детская елка!.. Я уверен, что комсомольцы примут в деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская елка является буржуазным предрассудком. Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах».
Как часто бывало в СССР, пропагандистам пришлось переобуваться на ходу. Только что они на все лады проклинали проклятую буржуазную традицию, а теперь пришлось нахваливать ее с не меньшим рвением. Поэт Кирсанов на пике антиелочных репрессий призывал в стихах дать «Деду Морозу по шапке, а ангелам - по зубам» и хохотал над «жалким хрюканьем рождественских поросят», а спустя несколько лет так же самозабвенно прославлял советскую елку: ай хорошая, ай красивая.
Забавно, что Троцкий, уже убежавший к тому времени за границу, объявил возвращение елок признаком окончательного вырождения революции и наступления термидора. Еще забавнее, что Постышева через несколько лет расстреляли как троцкиста.
Чтобы прибавить бывшей капиталистической традиции легитимности, елку стали активно увязывать не с буржуазией, а с Лениным. В детских рассказах о Ленине, написанных Бонч-Бруевичем, имелся весьма популярный сюжет о визите Ильича на детскую елку в Москве. В послевоенные времена в советской живописи даже зародился канонический жанр «Ленин на елке» - вождя мирового пролетариата в различных позах изображали в окружении счастливых детей.
Однако новая елка заметно отличалась от прежней. Во-первых, она стала не рождественской, а новогодней. Рождество и Новый год (до 1947 года) остались рабочими днями. Изменились и украшения - вместо Вифлеемской звезды советские елки венчала коммунистическая красная. Игрушечных ангелочков сменили серпы, молоты, красноармейцы, самолетики и маленькие танки. Тогда же появились два главных героя советского Нового года: Дед Мороз и Снегурочка.
Первое время персонифицированного духа Рождества не существовало, а подарки дарили родители. Ближе к концу XIX века таким персонажем стал Святой Николай. Кое-какие упоминания Деда Мороза в дореволюционной сказочной литературе имеются, однако главным героем рождественским героем он никогда не был. Как и Снегурочка, целиком советский новодел: никакого отношения к Рождеству в дореволюционные времена она не имела и была дочерью Деда Мороза из одноименной пьесы-сказки Александра Островского. Каноническая пара стала непременным атрибутом Нового года только в 1937-м. Большевики провернули свой любимый прием - сохранили ритуал, но подменили его смысл новым, советским. Налицо была не первая попытка адаптировать религиозные традиции: когда-то среди евреев пытались пропагандировать красное обрезание, а среди православных - красные крестины.
После войны возродилась традиция рождественских открыток, правда, теперь уже новогодних. На них появился новый персонаж, сейчас забытый - мальчик-Новый год (обычно в компании Деда Мороза, но иногда и в одиночку).
Окончательно современный праздничный канон сложился в брежневские времена: «Голубой огонек» по телевизору, речь генсека/президента, шампанское, мандарины, салат «Оливье» и новогодние концерты.
Что касается Рождества, то оно превратилось в религиозный праздник. В 1990 году в РСФСР его объявили нерабочим днем, но сейчас Рождество - просто часть новогодних каникул. Каникулы, кстати, очень напоминают дореволюционные Святки, тоже длившиеся почти две недели.
Забавно, что русские не только адаптировали немецкий обычай наряжать ель на Рождество, но и обогатили праздник новой традицией. Речь, конечно, о балете Чайковского «Щелкунчик». Балет на сюжет Гофмана впервые поставили на сцене Мариинского театра в 1892 году, и с тех пор он превратился в неотъемлемую часть Рождества во всех христианских странах, такую же обязательную, как «Ирония судьбы» в постсоветской России. Особый шик - заполучить именно русскую балетную труппу. Музыка Чайковского к балету на западе входит в пятерку самых узнаваемых рождественских мелодий вместе с Jingle Bells и Silent Night.
Несмотря на возрождение интереса к Рождеству в постперестроечной России, оно так и не смогло восстановить былых позиций, оставшись чисто религиозным праздником вроде Пасхи. Некоторые традиции, такие как балы-маскарады, праздничный стол, открытки, и наряженные елки сохранились, но как элемент Нового года. Другие - например, колядование и святочные представления - исчезли совсем.