Пост длится долгих сорок дней, со Страстной — почти все пятьдесят. А если прибавить и подготовительные недели (в духовном смысле), то еще дольше. Пост начинаешь ждать заранее (часто с некоторым страхом), готовишься к нему. Потом постишься в меру своих сил, под конец обычно все становится как-то особенно тяжело, иногда даже мучительно. Силы физические покидают, моральные кончаются еще раньше, а уж Страстная обычно — это какой-то апофеоз бессилия: хочется только спать, есть и чтобы никто не трогал. В этом-то году еще ничего, спасибо выходным, а обычно гораздо тяжелее. И уже ждешь, ждешь Праздника, причем, чего скрывать, и по разным, вполне прозаическим земным причинам тоже 🙂
И вот пришел Светлый Праздник Пасхи, какая радость! Радость разного характера. На службе, конечно, с восторгом голосишь «Воистину Воскресе!» и подпеваешь пасхальному канону. Слушаешь слово Иоанна Златоуста, причащаешься со множеством народа вместе и испытываешь невероятный душевный подъем. Кажется, радость эта будет с тобой теперь постоянно, и вообще – все теперь будет хорошо и прекрасно. Потом разговение, как же без него, это отдельный момент. Главное, чтобы желание съесть скорее кусок мяса не перекрыло душевную радость, хотя мне лично это желание очень понятно. Хорошо, конечно, когда все в комплексе — физическая и духовная радость. А иногда думаешь даже: и неплохо, что ты жестко не постился (в той или иной степени, по разным причинам), зато и такого пищевого вожделения не испытываешь.
Выспаться после службы, а потом снова разговеться, наконец-то поваляться и отдохнуть, погулять, если погода позволяет, в общем, за долгое время устроить себе настоящий полноценный выходной – это тоже очень празднично. Правда, под конец дня обычно народ начинает слегка икать и мучиться животом, но это пройдет:). А дальше-то начинаются новые рабочие будни. К непостной пище быстро привыкаешь, пост забывается, быт, повседневные дела и проблемы опять затягивают, и вот – где же Праздник? Даже воспоминания о нем быстро затираются…
Как же так? Пост так долго длился, а Праздник всего день? Неделю? А ведь Пасха длится наравне с постом, 40 дней! Мои старшие дети временами начинают возмущаться, мол, что за несправедливость, раз пост был 40 дней, то и сплошная должна быть не неделя, а тоже сорок дней. Я-то как большая понимаю, что колбаса и мороженое скоро приедятся и сохранить радость вряд ли помогут. А что поможет? Как радоваться Пасхе все сорок дней до отдания Праздника? Пасхальную радость в баночку не положишь и в холодильник не уберешь.
Легче всего удержать эту радость в первую неделю, в Светлую. Тут тебе и пасхальные часы вместо утреннего и вечернего правила, и каждодневные службы, и пение Пасхального канона. Молитва перед едой не обычная, а «Христос Воскресе…». К тому же, и бытовая сторона – скоромная пища еще не приелась, всякие специфические пасхальные снеди еще в наличии, не съедены куличи и пасхи. В этом году и четыре выходных на Светлой – ходи на службы, в колокола звони сколько угодно! Да просто наконец-то есть возможность спокойно встретиться с друзьями, выехать на пикник, вместе порадоваться. Тут же и пасхальные праздники в воскресных школах (а у нас и в саду), и пасхальный фестиваль.
А вот дальше уже пойдет тяжелее. Снова работа, заботы, привычные дела, на службу не выбраться и прочее и прочее. Что же делать? Честно говоря, всегда ужасно жалко так быстро расставаться с Пасхой, с этой особенной радостью. Всего-то раз в году, с такими трудами идет подготовка, а тут раз и всё… Обидно. Явно надо что-то с этим делать!
Наверняка в каждой семье есть маленькие приемчики, которые помогают не забыть о том, что Пасха все еще продолжается. Например, у нас когда-то дети решительно отказались молиться перед едой обычным способом по окончании Светлой седмицы. А вместо этого потребовали петь «Христос Воскресе» и дальше. Так что теперь мы все сорок дней Пасхи так и делаем. А это как никак три раза в день:) И почему-то именно пасхальный тропарь не забываешь пропеть, в отличие от обычных молитв перед едой. Споешь «Христос воскресе из мертвых» и снова помнишь – Пасха, снова улыбнешься, обрадуешься. Очень помогает праздничному настроению и пасхальное украшение дома, все эти, казалось бы глупые безделушки. Висят везде пестрые веселые яички, венок какой-нибудь пасхальный, верба в вазе, салфетки или что-то еще, как говорится «мелочь, а приятно».
Можно дополнительно порадовать себя и физически, например, пасхальной едой. Когда-то давно я ездила в один женский монастырь уже ближе к Вознесению. И обратила внимание, что хоть времени с Пасхи прошло много, а на столе в трапезу по-прежнему куличи. В течение недели только для украшения стола, а в выходные и для угощения. Эта традиция допекать куличи в течение сорока дней до отдания Пасхи мне кажется очень хорошей. Хорошо бы и куличи печь, и пасху делать. А то всего-то раз в году все это готовишь, все так любят и ждут, так отчего бы не повторить? И для вкуса, и для настроения!
Это все, конечно, такие бытовые, «низкие» способы продлить радость. Основное-то все равно в храме. Все-таки на утрене все это время поют пасхальный канон вместо обычного. И пасхальное «Христос Воскресе!» звучит. И крестный ход после каждой литургии во время всей Светлой седмицы. (Кстати, в том же монастыре крестный ход бывает все сорок дней). А еще – всю неделю открыты Царские врата во время службы. В общем, в эту первую неделю самое время как следует напитаться пасхальным настроением, а потом стараться как можно дольше сохранить его. И не слишком отчаиваться, если не удалось – дай Бог, эта Пасха не последняя!
При републикации материалов сайта «Матроны.ру» прямая активная ссылка на исходный текст материала обязательна.
Поскольку вы здесь…
… у нас есть небольшая просьба. Портал «Матроны» активно развивается, наша аудитория растет, но нам не хватает средств для работы редакции. Многие темы, которые нам хотелось бы поднять и которые интересны вам, нашим читателям, остаются неосвещенными из-за финансовых ограничений. В отличие от многих СМИ, мы сознательно не делаем платную подписку, потому что хотим, чтобы наши материалы были доступны всем желающим.
Максим ТереховВпервые настоящую пасхальную радость я ощутил на Новый год. Это было в середине 90-х годов. Мы с женой еще были неофитами, а открытых церквей было мало, и мы только начинали свою церковную жизнь в одном из храмов на окраине Москвы. В этот год первое января выпало на воскресенье – малая Пасха для любого христианина. И вот мы по совету своего духовника стали готовиться к Причастию на Новый год. Кто помнит, в СССР это был самый радостный и светлый праздник. После Причастия мы возвращались и испытывали совершенно новые для себя чувства. В метро ехали редкие помятые праздником пассажиры. Большинству из них было тяжело после разгульной ночи. Перед нами сидела красивая и очень несчастная девушка. Было видно, что ей очень плохо. С нами был наш годовалый сын Павел. Он привлек ее внимание, и она протянула ему апельсин. «Ваааа!» – раздался Пашкин голос, и довольный ребенок вцепился в оранжевый предмет. От такой непосредственной реакции девушка повеселела. Сам Новый год перестал быть для меня главным и важным праздником.
К настоящей пасхальной радости надо готовиться постом и молитвой. Большинство «захожан» смотрят с любопытством и недоверием на ночной крестный ход и если входят в храм после него, то быстро покидают богослужение. Они уносят с собой лишь малую толику этой радости. Долгие службы Страстной седмицы для них тоже неведомы, а ведь именно сопереживание Христу в это время, реальное ощущение утраты позволяют почувствовать во всей полноте и радость Воскресения. Христианская скорбь имеет совершенно иное свойство. В глубине сердца всегда есть надежда и реальное знание о будущей радости. Это чувство в свое время позволило не уйти от Креста женам-мироносицам и апостолу Иоанну.
Не уйти от Креста!
Лишь горячее чистое сердце
Может в этой беде
Страх и слабость в ногах
Побороть!
Возлюбили Христа
Мироносицы, сильные духом,
Был живым в их сердцах
Снятый с Крестного Древа
Господь!
Как же были рады все эти святые люди Воскресению Христову!
Перед этим событием Христос явил нам другое чудо – воскрешение Лазаря Четверодневного. Всякий, уверовавший и последовавший за Христом, воскреснет, когда Христос этого пожелает, и радуемся мы еще и нашей сопричастности этому чуду.
Помимо служб, которые мы стараемся посетить перед Пасхой, есть еще и радостные хлопоты. Мы убираем дом в Чистый четверг, печем куличи и красим пасхальные яйца. В каждой христианской семье есть свои Марфы и Марии, избирающие тот или иной маленький подвиг перед Пасхой. Оба подвига важны и нужны, но благое внимание Марии к словам Христа и молитва стоят выше. Однако детям зачастую понятней подвиг Марфы, который венчается замечательными украшениями на куличах и пасхальных яйцах. Многие пожилые люди вернулись в церковь именно благодаря светлым детским воспоминаниям об этих замечательных обычаях.
Однако эти ставшие привычными предпраздничные хлопоты иногда запоминаются из-за необычных событий. Я помню, одно из них произошло в нашей семье прямо перед Пасхой. Надо было освятить куличи, крашеные яйца и творожную пасху, которые моя жена приготовила сама. Решили всей семьей в церковь не ехать, а взять лишь часть детей в помощь. Старший сын и его шестилетний брат должны были остаться с младшими трехлетними сестрами-двойняшками и всячески их развлекать и утешать. Троих детей и жену я взял с собой в храм. Очередь оказалась большой, а погода холодной. Я поехал домой за теплыми вещами, оставив всю компанию в очереди.
Ничего не подозревая, я зашел в дом и увидел шестилетнего Васю. У него на руках была одна из девочек и ужасно орала. Другая была рядом и пыталась утешить сестру. «А где же старший»? – задал я себе вполне уместный для этой ситуации вопрос и быстро пошел на кухню, где явно кто-то был.
– Вылезай! – услышал заговорщицкий шепот.
Я увидел незнакомого парня лет двенадцати, который проворно встал на подоконник и выпрыгнул в окно. Ко мне повернул голову удивленный старший сын и очень искренне произнес:
– Папа, ну как же ты неудачно пришел…
Выяснилось, что он совершенно забыл родительский запрет не пускать кого бы то ни было в дом, когда нет родителей. А приходивший парень – это его новый друг, которому нужен был их общий паяльник, чтобы припаять к магнитофону антенну. Тут я увидел маленький магнитофон, забытый другом при поспешном бегстве.
– А зачем же через окно? – спросил я у сына.
– Я решил, что так будет лучше, – ответил он.
И опять пришлось объяснять, что он здесь и сейчас был самым старшим и именно он должен делать так, чтобы сестры не плакали и не ссорились, а вовсе не Вася, которому самому еще только шесть лет. Проведя беседу, я поехал в храм, где в очереди встретил друзей и потряс их своими свежими впечатлениями от визита домой.
– Да, у нас так с седьмого этажа не прыгнешь, – сказали друзья.
«Да, хорошо, что у нас первый», – подумал я, мысленно молясь о детях. Батюшка окропил наши корзинки и подносы с яичками, пасхой и куличами, на душе стало радостно и хорошо. Дома мы застали мирную идиллию: старшие дети занимались младшими, никто не плакал. Пасхальная радость начинала наполнять и наш дом!
Тепло дохнуло мягкой лаской...
Тепло дохнуло мягкой лаской,
Уютной, теплой детской сказкой.
Зеленый лист звенит весной,
Бежит мальчишка «заводной»…
Звонарь пасхальным дивным звоном
Разлил окрест благую весть,
Что Воскресение свершилось
И правда в этом мире есть!
В наши дни почти не осталось ученых, считающих, что Иисус из Назарета не жил в Палестине и не проповедовал Свое учение в 20-е гг. I в. н.э. Современная наука установила, что рассказ евангелистов основан на исторических фактах. И чем дальше она развивается, тем яснее становится, насколько точно изложили Марк, Матфей, Лука и Иоанн описанные ими события. Иисус был распят и умер на кресте, что произошло, скорее всего, 7 апреля 30 г. н.э., накануне праздника Пасхи, как об этом рассказывает евангелист Иоанн (19:14–31). То есть вопрос, в отношении которого наука бессильна, - это вопрос о воскресении Христа из мертвых. Наука бессильна как доказать, так и опровергнуть этот факт, а поэтому каждый человек волен понимать весть о том, что «Христос воскрес из мертвых, смертию смерть поправ», по-своему. В этом и заключается основное содержание веры всякого христианина: «Верую во Иисуса Христа... страдавшего, погребенного и воскресшего в третий день», - говорится в Символе веры. В последних главах каждого из четырех Евангелий рассказывается, что учениками Иисуса после смерти их Учителя овладела глубокая печаль. Они, было, надеялись, что Иисус должен принести избавление, ожиданием которого народ Израиля жил к тому времени уже более тысячи лет, а Он позорно погиб на кресте. Женщины, побывавшие у гробницы на заре первого дня недели, рассказали, что она пуста, что они видели ангелов, возвестивших, что Иисус жив, но учеников эти рассказы сначала ни в чем не убедили. В пустую гробницу вошел ученик, о котором говорится, что его особенно любил Иисус (возможно, это был Иоанн Богослов), «вошел и уверовал». Приходят к вере и другие ученики, причем каждый идет к ней своим собственным путем. В Евангелиях рассказывается, что ученикам является воскресший Христос, но и это, как сообщает Матфей, убеждает не всех: кое-кто относится к этим явлениям с сомнением. Вера - это то, чему научить нельзя, человека приводит к ней только его личный мистический опыт. Мало-помалу «скорбь обращается в радость».
Само слово «радость» - одно из ключевых, т.е. постоянно повторяющихся в Евангелии. «Я возвещаю вам великую радость», - восклицает ангел в начале Евангелия от Луки, сообщая пастухам, что в Вифлееме родился Христос. О радости, которая бывает на небесах, когда грешник ощущает необходимость покаяться и стать другим, рассказывает ученикам Сам Христос. В прощальной беседе с апостолами, не больше чем за час до того, как Он будет взят под стражу, утешая учеников, чувствующих, что приближается что-то страшное, Христос говорит: «Женщина, когда рождает, печаль имеет, ибо пришел час ее; когда же родит дитя, уже не помнит скорби от радости, что родился человек в мир. И вы теперь печаль имеете, но Я снова увижу вас, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас» (Ин 16:21–22). «Радуйтесь», - говорит воскресший Христос женам-мироносицам, пришедшим к гробнице с благовониями, чтобы помазать ими тело Иисусово; «Всегда радуйтесь», - наставляет своих собеседников апостол Павел. С радостью теснейшим образом связана и главная из христианских добродетелей - любовь.
Радость от начала до конца освещает все пасхальное богослужение.
Сей день, который сотворил Господь,
Возрадуемся и возвеселимся в оный.
Этот стих из 117 псалма вошел в пасхальное богослужение из древнейшей пасхальной Литургии, не дошедшей до нас. Христос отвергнутый, распятый и умерший, властно восстал из гроба и наполнил весь мир радостью, или «радование миру даровал», как говорит Иоанн Дамаскин, составивший в начале VIII века тот Пасхальный канон, который и теперь поется в пасхальную ночь в каждом православном храме. Православные читают в пасхальную ночь начало Евангелия от Иоанна («В начале было Слово…») на как можно большем числе языков, напоминая тем самым, что апостолы разнесли благую весть о Воскресении по всему миру. Католики читают рассказ о Воскресении (Ин 20:1–9). В древнейшей пасхальной Литургии читались слова Иисуса о добром Пастыре: «Я - Пастырь добрый, Пастырь добрый душу свою полагает за овец… Я душу Мою полагаю за овец... Никто не брал ее от Меня, но Я полагаю ее Сам. Власть имею положить ее и власть имею снова принять ее» (Ин 10:17–18). Добрый пастырь знает своих овец по имени и поэтому зовет к себе не всех вместе, а каждого в отдельности. «Ведь вера заключается не в том, что человек следует обычаям, установлениям и традициям или соблюдает те или иные обряды. Она живет в его сердце, в самой его глубине. Как добрый пастырь всегда находится при овцах в отличие от наемника, который "видит, как волк приходит, и оставляет овец, и бежит", так и воскресший Христос невидимо пребывает среди людей "во все дни до скончания века"».
Канон Иоанна Дамаскина весь пронизан пасхальной радостью:
Воскресшего увидев Сына Твоего и Бога
Радуйся с ангелами, Богоблагодатная,
Та, Которая «радуйся» первой
Как всеобщей радости виновница
Услышала, Богоматерь всенепорочная.
Ангел возгласил Благодатной:
«Чистая Дева, радуйся».
И я повторяю: «Радуйся,
Ибо воскрес Твой Сын
В третий день от гроба,
Воскресивши мертвых».
Люди, радуйтесь.
Пасха, радостию друг друга
Обнимем, о, Пасха.
Пасхальная радость - радость особая. Вот как пишет об этом современный французский богослов Ален Килиси: «Пасхальная радость не громогласна, это радость, идущая изнутри. Бесполезно хлопать в ладоши и кричать "ура", чтобы рассказать о том, как она нас наполняет, ибо ту радость, которая дается нам в пасхальные дни, дается в глубины нашего сердца, этим не передашь. Посмотрите на Марию Магдалину. В то утро она была погружена в скорбь. Она пришла, чтоб бодрствовать над умершим и плакать, она все время повторяет и людям и ангелам одну и ту же фразу: "Взяли Господа моего, и не знаю, где положили Его". В этой фразе выражается скорбный опыт верующего человека во всей его полноте - жизнь без Бога невыносима. Когда же Сам Иисус приходит, чтобы утешить ее, но не открывается, как это всегда бывает во время явлений, она Его не узнает, пока Иисус не окликает ее по имени. И сразу сердце ее как волна наполняют радость, счастье и мир. Она хочет Его обнять, но Господь не позволяет ей сделать этого. Она должна будет довольствоваться тем, что Его видела, слышала, прикоснулась к Нему, но на мгновение. Она сохранит только ту радость, которая теперь внутри ее сердца, хотя, конечно, эта радость, наполнявшая и освещающая ее изнутри, огромна. Но передать ее трудно. Как рассказать об этом, Мария не знает: "Я видела Господа, и Он сказал мне это". Таков и наш собственный опыт. Наша радость огромна, наше сердце потрясено, но что сказать тому, кого не было там, когда Он явился, чтобы тот понял это?»
Вера не основывается ни на политических, ни на философских или иных убеждениях, она живет в глубине человеческого сердца и освещает его изнутри. «Вечером, в день тот, в первый день недели, когда из страха перед иудеями двери были затворены там, где были ученики, пришел Иисус, и стал посредине и говорит им: "Мир вам!"» (Ин 20:19). Это и есть пасхальная радость.
По каким правилам живет пасхальная радость в душе, и что делать, если она уходит, мы спросили у благочинного Красногорского округа, протоиерея Константина ОСТРОВСКОГО.
Обидно, когда после всех трудов Великого поста пасхальная радость, не успев согреть душу, быстро улетучивается. Мы грустно едим свой законный шашлык и печально смотрим наконец-то дозволенный сериал. Но, может быть, наша грусть не о том?
1. Радость не зависит от праздника
То, что мы сразу после возвращаемся к своим привычкам, от которых отказались на время Великого поста, совершенно обыкновенно, учитывая, что в большинство из нас люди грешные. Отец Константин считает, что такое духовное отступление в порядке вещей. «Так Бог показывает нам наши немощи, чтобы мы смирились. Многое из того, что есть в человеке хорошего, отравлено гордостью. С каждым это происходит в той мере, в которой он гордился своими духовными достижениями».
Конечно, нам обидно, что с пользой проведенное время поста потом так быстро и бездарно можно растратить. Но разочарование наступает не потому что мы потеряли что-то хорошее и ценное, а потому что мы думали, что мы в состоянии это ценное сохранить, стать хорошими навсегда. Думали, что нам это под силу.
«Феофан Затворник пишет, что для смиренного, когда он впадет в какое то малое согрешение, это не неожиданная новость. А для человека гордого это неожиданно. И он может впасть в уныние, — отец Константин уверен, что так Господь нас воспитывает, а наша главная задача смиряться. Тогда наступит в душе мир и радость, которая уже не будет зависеть от праздников или будней. — Жизнь каждого человека у Бога в Руках. Каждого из нас. Чтобы человек всей душой это ощутил, надо полностью себя предать воле Божией, чтобы единственным желанием было творить волю Божию. Ну а какие то мелочи Господь в нас оставляет для воспитания, чтобы по мере смирения утешать, а по мере возношения смирять».
2. Радость не терпит гордости
Наша гордость, по мнению отца Константина, примешивается ко всему в нашей жизни, многое в нас ею отравлено, поэтому для нас духовная радость, так же как и настоящее покаяние, мимолетны: «Мы не умеем радоваться о Боге, потому что всегда радуемся еще немного и о себе: вот какой я хороший. Как Я хорошо помолился, как Я переживаю, МОЯ скорбь о страстях Христовых, МОЯ радость на Пасху... Вот в наших душах радость и не удерживается, как в дырявых сосудах».
Серафим Саровский всем искренне при встрече говорил «Христос Воскресе!». Он постоянно свидетельствовал о Воскресении Христовом, и в Пасху и не в Пасху, потому что он искренне верил и чувствовал, что пасхальная радость всегда с нами. Большинство из нас так Пасху не чувствуют и это нормально. Совсем не обязательно как-то искусственно создавать в себе такое чувство. «Чтобы не было разочарований, надо заранее признать: я не Серафим Саровский, я не могу всем искренне говорить «Христос воскресе!», — говорит отец Константин. — Сейчас много пишут о радости. Мол, почему наши христиане все такие мрачные, ведь Господь призывал всех радоваться. Я считаю, что пропагандировать радость в корне не верно. Мы пришли в храм, чтобы вместе помолиться и причаститься Святых Христовых Тайн, в этом проявляется наше церковное единство, а не в чувствах. Это и есть Церковь. Насаждать в себе какие то чувства - -опасная ошибка. Такие чувства будут ложными. Многие святые отцы даже советовали скрывать от окружающих дар особой духовной радости, если Господь его даст».
3. Радость не ищет сама себя
На самом деле Церковь дает нам все для нормальной, а не искусственно культивированной радости. Даже если просто ходить на Светлой или на Страстной неделе в храм, то всегда можно почувствовать нужное настроение. Многие читали Евангелие, и даже не очень сосредоточившись, все же могут понять, о чем речь идет в содержании песнопений, что выражают мелодии богослужения. Наши отношения с Богом гораздо глубже наших эмоций.
Отец Константин приводит такой пример: «Многодетная мать устала. Она изнемогла и хочет только спать. Но это же не значит, что она ребенка не любит, или в этот момент любит меньше, чем когда с ним тетешкается и ему улыбается. Мы знаем, что и святые были в разных состояниях. Были святые, подвиг которых был всегда на виду, а были и такие, которые не несли каких то особенных внешних подвигов, но тем не менее достигли совершенства и прославлены Богом. Яркий пример преподобный Досифей. Он среди своих собратьев монахов внешне ничем не выделялся. Никто и не замечал, что он нес великий подвиг послушания. Отсек свою волю ради воли Божией».
4. Радость нельзя заработать
После ночной службы, как известно, все разговляются. Треск яичной скорлупы, запах колбасной нарезки, радостные объятия и тосты… Дожили! А впереди еще шашлыки на дачах, новинки в кинотеатрах, наконец-то нормальный рок в наушниках, а не суррогат «из классики». Такое впечатление, что мы считаем церковную жизнь своей обязанностью, а Великий Пост - затяжной шахтерской сменой.
Когда приходит время праздника, наступает пересменок: мы снимаем каску, смываем с лица угольную пыль и идем в кузбасские степи пить, «гудеть» и веселиться до следующей смены. А ведь, время поста, как и возможность молиться на Литургии, причащаться, как все, что есть в Церкви - великий дар Бога нам, а не наша обязанность перед Ним. Отец Константин считает, что этим дарам надо радоваться и благодарить Бога даже за несколько часов пасхального счастья: «Время поста Бог ослабляет путы страстей, которыми мы связаны. Пост - это дар Церкви и дар всем нам. Пасхальная радость после поста - тоже дар и свидетельство о реальности Божией благодати. Чтобы в будущем, когда радость отнимется, а она обязательно отнимется, мы помнили ее, помнили, что на самом деле можно радоваться Воскресению Христову».
5. Радость живет надеждой
Наши чувства недолговечны и слабы, они нас обманывают. Немного вкусили пасхальной радости, но достаточно двух фильмов и трех вечеров в гостях, и радость оказывается не радостью, а печалью по поводу собственной слабости. Как держать равновесие? Не унывать, но и не умиляться своему смирению - вот я немощный такой, Господи, что же со мной делать, смирюсь с тем, что я не Серафим Саровский, пойду следующую серию сериала посмотрю!
Отец Константин говорит, что нужно не только смирение, но и покаяние: «Надо не просто осознавать, что не можешь удержаться от зрелищ, но и каяться в этом, а не унывать и отчаиваться. Вот представьте себе узника концлагеря, который входит в повстанческий комитет, готовит восстание. Но пока идет подготовка к восстанию, он же ходит работать на фашистские заводы! Конечно, не с восторгом ходит, но с ожиданием и с надеждой, что скоро восстание, и с помощью Красной армии восстание победит. В нашем случае с помощью Божией обретается свобода от страстей. Так и нам надо не просто принимать себя с нашими немощами, но при этом молиться Богу, просить, чтобы Он укреплял нас в борьбе. «Я провел Светлую неделю бездарно, смотрел всякую ерунду, не помнил о Боге, теперь во мне нет радости Воскресения Христова. Но я верую в Него, я верю, что Господь меня исправит и, как бы это не было болезненно, пробудит мое сердце для любви и радости».
Священник Михаил Михайлов
Пасха всегда приносит новые чувства. Помню Пасху времен своей юности – время было советское. В храм можно было попасть только при наличии пропуска, по пути в храм было оцепление, проходили мы, одетые по–праздничному, через толпу пьяных орущих, подходили ко входу в храм, там уже полковники милиции пропускали в храм. И это оцепление было, с одной стороны полезным – в храм не пропускали хулиганов, пьяных, а, с другой стороны – без пропуска не пропускали верующую молодежь. В храме были непередаваемые ощущения. Крестный ход – в атеистической Москве, и когда толпа, стоявшая за оцеплением, замирала, появлялись свечи. Потом уже, когда под колокольный звон подходили к храму и первый раз пели «Христос Воскресе», слезы наворачивались на глаза и это ощущение величия момента осталось до сих пор. До сих пор – это совершенно особенные ощущение – тропарь Воскресения перед входом в храм. И вся толпа – и в то время, и в наше время много людей, пришедших просто поглазеть на крестный ход, настраивается на что–то иное, возвышенное. Наступает особая тишина. У людей всегда преображаются лица. На службе радость уже распространялась по всему телу словно была в воздухе. Из храма мы возвращались пешком: от Лефортово до Новогиреево, но мы не думали о том как добраться – и Господь не оставлял без помощи. Находился водитель, соглашавшийся нас подвезти, случайный автобус ночью… Позже, когда я стал священником и оставался в храме ночевать, чтобы служить позднюю Литургию, понял, что спать в Пасхальную ночь невозможно, немыслимо. У себя в келье, готовясь к Литургии, видел свет из окна, видел людей. Потом и духовенство, пришедшее после службы – Праздник был виден во всех людях, уходила с лиц печаль, скорбь.
Еще хочется сказать, что раньше, если мы обратимся к свидетельству св. Павла Римского, на Руси был интересный закон, на Страстной Седмице были закрыты все питейные лавки. Был строгий сухой закон в эти дни. На Пасху допускали, что человек может принять вина, но при царе Алексее Михайловиче было сказано: «Кто в кабаках проводит много времени, того бить батагами нещадно». Праздник – в первую очередь духовный, Праздник – это не праздник живота с обильным застольем, а радость духовная. Так и власть раньше удерживала людей на пути духовном, подсказывая верный путь. Вспоминаю свои юношеские годы, когда мы первый раз были на Пасхальном богослужении: взирать на лица людей, отметивших свой праздник «по–советски», обильным возлиянием, было очень странно. Ведь люди, которые не постились, для которых праздник – это лишний повод заглянуть на дно стакана, резко отличаются от людей, пришедших в храм с радостью о Господе Воскресшем.
В Светлую Седмицы все молитвы другие, и в храме, и в домашнем правиле – проникнутые именно духовной радостью. И служба по Пасхальному чину идет всю Светлую Седмицу, поэтому и верующие должны быть в храме не только в момент освящения верб или куличей, но и в дни Пасхальной радости. Когда мы радуемся чьему–то счастью, мы стараемся быть рядом с человеком, разделить с ним его радость, подольше побыть, подольше поговорить. Почему же в момент радости о Воскресшем Христе, мы стремглав несемся их храма Божиего? На Светлой седмице крестный ход совершается каждый день, Церковь призывает нас к церковной жизни, а не к сидению по домам в великие дни.
Праздник Пасхи – праздник духовной радости, об этом надо всегда помнить. Это основа нашей веры. Как Господь воскрес, так и мы все воскреснем, об этом мы всегда должны помнить и всегда этому радоваться. Но нам, чтобы подготовиться к Пасхе Христовой и Воскресению, которое ждет нас уже за порогом этой жизни, нужно пройти путь поста и жизни христианской.
Священник Сергий Сидоров
Каждую Пасху, когда едешь со службы, чувствуешь, что даже природа преображается. Все восторженное – веточки, которые даже не цветут еще, они какие–то радостные, веселые! Даже кажется, что ветки, которые сейчас опущены, они вверх, горé воздеваются. Это каждую Пасху такое чувство бывает. И даже ночью, когда идешь домой, понимаешь, что во всем – Пасха, даже бесчувственные камни, даже дома – все радуется о Господе Воскресшем.
Священник Михаил Немнонов
Мое самое яркое воспоминание, связанное с праздником Пасхи, – Пасха 2000 г. в домовом храме св. прав. Иоанна Кронштадского. Это была совершенно особенная служба, она вся прошла на одном дыхании. И дело было не в священнике или прихожанах, – мы все были такими же, как и годом раньше или годом позже. Дело было и не в том, что сам храм был каким-то особенным, – он был расположен в самом непритязательном помещении.
Просто та Пасха действительно была для нас переходом (слово “Пасха” означает именно переход”). Уже было принято решение о закрытии храма, и мы знали, что через два месяца будем своими руками снимать иконы со стен и разбирать все, что нами с таким трудом создавалось. Но мы уже успели смириться с этим, и приняли наш исход из этого храма как из руки Божией, с доверием к Его промыслу. Помню, в самом конце службы я предложил всем причастникам – в храме было человек девяносто, и причащалось больше половины из них, – сначала прослушать благодарственные молитвы, а потом подходить к кресту. Когда молитвы закончились, в храме стояла такая тишина, какой больше никогда я не слышал после службы в Пасхальную ночь. Люди стояли так несколько минут мгновений. Потом мы приветствовали друг друга словами “Христос Воскресе!” – “Воистину Воскресе!” И затем все подходили к кресту так же молча. Не потому, что нам нечего было нечего сказать, – просто ту радость о Воскресении Христовом, которую испытывали большинство из нас, нельзя было выразить никакими словами. К чему я говорю об этом? У каждого в жизни случаются такие события, которые неумолимо разрушают нашу привычную жизнь. Так вот, хочется пожелать, чтобы мы всегда их принимали как из руки Божией. Тогда и будет в нашей жизни больше места для духовной радости.
Священник Димитрий Туркин
В каждом храме свои особенности службы: где служба более длинная, где–то – насыщенная яркими песнопениями, где–то более скромная. Это каждый прихожанин чувствует по–своему. Хочется сказать о том чувстве, которое испытываешь, выйдя из храма, когда уже едешь домой, первые часы после службы – ощущение особенной чистоты, света, наполненности, осязаемой ясности. Этому чувство нельзя его специально искать, но если оно возникло, то его нужно заметить и полюбить. Ведь такое состояние чистоты и ясности – не такое частое чувство. И чтобы это чувство посещало нас чаще, хотя бы в Пасхальную ночь, нужно к этому готовиться. Если человек потрудится над собой, борясь со своими недостатками, хотя бы только потрудится, не ставя цели немедленно чего–то достичь, постарается победить свой эгоизм, ненависть к какому–то человеку, то, возможно, это чувство прикоснется к его сердцу и откроет ему Христа. Пост – это наша подготовка к Празднику Пасхи, а сам Праздник – время настоящей духовной жизни. Духовная жизнь всегда напряженная, но напряжение бывает разного рода. Есть напряжение поста, когда напрягаются одни силы человека, – воздержание. А вне времени поста напрягаются другие силы, которые помогают ему хранить себя в исполнении христианских заповедей. И вне поста исполнять все заповеди иногда труднее, чем постом. Во время поста человек себя готовит к тому, что надо смиряться, каяться, а когда пост кончается, оказывается сложнее. Можно сказать словами Суворова: «Тяжело в учении – легко в бою». Если постом мы учимся, что–то сложно, то в Праздник, вне поста, «в бою» – должно быть легко. Нужно понимать, что человек, проходя подвиг Великого поста, трудится не ради безличного принципа: «НАДО молиться так–то, не есть того–то, поклонов класть столько–то», а ради того, что он ищет Христа. И человек обязательно Его найдет, если будет понимать, что он ищет Того, кто для его спасения пришел умереть и воскреснуть.
Диакон Николай Фатеев
Одно из воспоминаний, которое всегда остается о праздниках – это предпраздничные хлопоты. У священников – освящение куличей, у диакона – подготовка алтаря к празднику, переоблачение. Работу диакона перед Пасхой можно сравнить с домашней работой хозяйки – протирка, промывка, уборка алтаря. Помню, когда я первую Пасху служил, постоянно нужно было менять облачение: на Пасхальной службе, на каноне, священнослужители каждый раз выходят в облачении нового цвета – в белом, синем, желтом, зеленом, и заканчивается все красным. Это переоблачение происходит очень стремительно. Праздник – как восхождение на гору – сначала трудный период подготовки. А потом – нарастающая радость. И всякое застолье меркнет перед Праздником, перед крестным ходом. Дома у нас есть специальная яркая Пасхальная скатерть, которая накрывается только на Пасхальную Седмицу, и дети с первых лет жизни, запоминают это красоту, даже в доме. В субботу Светлой Седмицы (старше всю неделю в школе, а маленькие не могут быть на ночной службе) дети обязательно идут на Литургию и Крестный ход.